воинскую службу, на которой, впрочем, особых успехов не достиг. Выйдя в
отставку в 361 году, он поселился в доме брата и занялся литературой.
Уже одна из первых его поэм, "Германик", удостоилась весьма лестных
оценок и сделала его достаточно заметным человеком. Довольно скоро он
увлекся историей и забросил поэзию, посвящая большую часть своего
времени чтению трудов Патеркула, Плиния и Диона Кассия. В 366 году
Клавдий издал свою известнейшую "Историю величия", в которой он отошел
от религиозной бесстрастности прежних историков (сам он был
христианином) и обрушился с беспощадной критикой на нравы
императоров-язычников, не щадя даже таких корифеев, как Цезарь и Марк
Аврелий. Труд этот был благоприятнейшим образом оценен церковью и
светскими людьми, исповедовавшими христианство. В 362 году, вскоре
после выхода в отставку, Клавдий женился на Марции, женщине знатного
рода. В следующем году у них родился сын Кассий Марк. Больше детей у
них не было. В 366 году умер Марк Флавиан, отец Клавдия и Никомаха и
дед Кассия, и его место в сенате занял Никомах Флавиан. Был он
человеком достойным и умным политиком, быстро заслужившим доверие
императора Септимия, который сделал его в 370 году своим военным
советником. В 376 году Никомах был назначен императорским наместником в
Паннонии, где в 378 году произошел мятеж войск, недовольных приказом о
переформировании легионов. Во время этого мятежа легионеры
провозгласили Никомаха императором, и он вынужден был уступить им,
чтобы прекратить волнения. Вскоре мятеж удалось прекратить, но доверие
Септимия к Никомаху было подорвано, и в 379 году он был отозван в Рим,
где в 382 году скончался от оспы. Клавдий, к тому времени ставший
широко известным как автор исторических трудов и нескольких сатир,
занял место брата в сенате и стал приобщать Кассия к политике. Юноша
был образован, владел риторикой и даже, по примеру отца, некоторое
время писал сатиры. Уже в 384 году его выдвинули в цензоры, но Клавдий
не сумел (или не захотел) выделить достаточной для успешных выборов
суммы денег, и Кассий избран не был. Это не охладило его азарта, он
заручился поддержкой многих влиятельных лиц, и выборы следующего года
принесли ему успех. В 387 году он становится консулом. В этом же году
Клавдий Флавиан был убит грабителями, и Кассий получил право на место в
сенате, где он сумел довольно быстро выдвинуться и стал одним из
лидеров партии, выступавшей за активизацию военных действий в Азии и
возвращение этой провинции под власть Рима. Партия имела довольно мало
сторонников, и даже несколько блестящих речей, произнесенных Кассием,
не дали ей перевеса в сенате. Зато на него обратил внимание Арбогаст,
франк, военный советник Аммия и весьма влиятельный человек, прекрасно
понимавший необходимость ведения активной политики на Востоке.
Используя свое влияние на императора, Арбогаст сумел в 389 году
склонить того к поддержке партии Кассия, что немедленно дало тому
необходимый перевес в сенате, а Арбогасту - возможность начать изгнание
варваров из Азии. Эта политика принесла плоды: Понтийский Мост и
значительный плацдарм за ним был освобожден, и Арбогаст принялся
строить там укрепления. Теперь у Рима появилась реальная возможность
осуществлять военное давление в этом регионе и бороться с влиянием
Багдадского Халифата. После того, как 19 марта 393 года Аммий умер, не
оставив законного наследника, Арбогаст сразу же предложил корону
Кассию, так как тот был наследником Никомаха, провозглашенного войсками
императором. Кассий принял это предложение (хотя отлично понимал, что
золото, на котором отчеканят его портрет, будет принадлежать Арбогасту)
и был коронован под именем Император Цезарь Кассий Марк Флакк Флавиан
Август. К этому времени Кассию Флавиану исполнилось 29 лет.
Сокращение числа провинций из-за постоянных нашествий варваров с севера
и востока заставили Императора Септимия Тактика пересмотреть политику
Рима в отношении Халифата. После победы под Медиоланом в 364 году,
стоившей Империи слишком дорого, Септимию просто не хватало войск,
чтобы держать многочисленные гарнизоны в Галлии и Дакии, и эти
провинции начали постепенно освобождаться от власти Рима. Македония и
Греция были слишком важны как производители шерсти, железа и
продовольствия, и для их защиты от набегов с востока требовались
значительные силы во Фракии. Понтийский канал после страшного
землетрясения, происшедшего 21 июля 365 года, перестал существовать, а
сухопутная связь с колониями в гиперборейских и скифских землях была
весьма ненадежной, там постоянно возникали восстания против Империи, и
с некоторых пор Август предпочитал просто не обращать на это внимания,
смирившись с прекращением подвоза оттуда продовольствия и товаров. К
тому же, с исчезновением канала через Понтийский Мост, путь во Фракию
для восточных варваров был открыт. Вынужденный ослабить контроль над
Пиренеями, Септимий опасался нового внезапного прорыва войск Халифата,
и в 368-369 годах отправил в Иберию несколько посольств с предложениями
мира. Наместник халифа Саид ал-Наххар долго уклонялся от прямого ответа
(как теперь ясно, в это же время халиф пытался натравить на Империю
персидских кочевников, но коварные планы не удались из-за
непрекращающейся борьбы за власть среди персидской знати), но в марте
370 года Кордовский мир был все-таки подписан. Мавры получили
возможность относительно спокойно правиться после Медиолана, а Септимий
- перебросить войска во Фракию, поручив охрану Пиренейских перевалов не
столько немногочисленному гарнизону Нарбона, сколько южным галлам, чьи
герцоги с некоторых пор гораздо более опасались мавританского льва, чем
римского орла, поэтому не особенно спешили демонстрировать
независимость от Рима. В июле 373 года, одновременно с новым натиском
восточных варваров на Понтийском Мосту и началом десятилетней обороны
Адрианополя, произошло событие, которое едва не погубило Империю. Один
из правителей южных галлов, Халрик Серый Крот, герцог Толозы,
поссорился со своими северными соседями и, решив отомстить им, тайно
обратился к кордовскому наместнику с просьбой о помощи в войне против
них. Несмотря на то, что Халифат еще далеко не оправился после
Медиолана, ал-Наххар решил перейти Пиренеи и вторгнуться в Галлию.
Передовые отряды мавров, численностью в две тысячи всадников, к
счастью, были остановлены и разбиты в Илмарском ущелье - что более чем
странно, ибо никто не знает, кто это сделал, так как галльские герцоги
привели свои войска слишком поздно, когда в ущелье не осталось ни
одного живого мавра. Ал-Наххар, узнав о гибели авангарда, решил, что
Халрик обманул его и приказал пытать его огнем, из-за чего герцог сошел
с ума и умер. Известие о чудом остановленном нашествии произвело в Риме
ужасное впечатление, так как ясно показало, насколько ненадежны граница
по Пиренеям и Кордовский мир. Папа Иосиф Второй объявил чудом гибель
мавров в Илмаре, предотвратившую ужасную войну, и упросил Септимия
показать народу Грааль, дабы успокоить начавшиеся было волнения. На
мавров катастрофа в Илмарском ущелье также произвела ужасающее
впечатление, которое еще более усугубилось внезапной смертью
ал-Наххара, последовавшей через полтора месяца. Новый наместник, Раис
ас-Ширах, и не пытался возобновить войну. Он подтвердил мир с Империей
и держал слово двадцать лет. Все это время продолжалась оборона
Понтийского Моста. Не в силах сломить оборону римлян, варвары, теснимые
к тому же с юга войсками Халифата, начали роптать на своих вождей,
среди которых также не было единства. Некоторая часть их предлагала
отступить и по побережью Азии и Колхиды обойти Понт с севера, захватив
по пути богатые Боспор и Скифию, другие же настаивали на продолжении
набегов на земли Империи и Халифата. Не придя к единству, варварские
племена в августе 377 года разделились, и часть их действительно
отправилась вокруг Понта, но была рассеяна объединенными боспорскими и
скифскими войсками. Это позволило Септимию не опасаться более падения
Адрианополя, ибо основные силы оставшихся в Азии варваров обратили
взоры на богатый юг, на некоторое время ослабив атаки на Понтийском
Мосту. Некоторое время границам Империи угрожали только нападения данов
и других варварских племен на севере. Получив передышку, Септимий
занялся преобразованиями в армии. В течение многих лет легионы набирали
большей частью из находящихся под властью Империи варварских племен, и
постепенно варвары стали преобладать даже среди офицеров.
Предшественники Септимия опасались брать в армию италийцев, ибо многие
из них были недовольны положением вещей в Империи, а в армии они
получили бы возможность составлять заговоры, которых и без того было
слишком много. Септимий решил, что настала пора сделать из армии опору
Империи, какой она была при Тиберии, и в сентябре 377 года начал
набирать италийские легионы, поставив им более высокое жалование, чем
получали варвары. Деньги для этого он добыл, издав эдикт о конфискации
имущества языческих храмов, которые во множестве оставались еще в
Италии. Эдикт этот был горячо поддержан папой Иосифом Вторым и
епископами и вызвал волну ненависти к язычникам. По всей Италии
начались убийства язычников и ограбления храмов, спровоцированные, как
говорили знающие, Святым Орденом, недовольным тем, что золото язычников
достанется не церкви, а казне. Септимию пришлось пригрозить Ордену тем,
что, если убийства не прекратятся, он конфискует и имущество Ордена.
Магистр Грациан не захотел вступать в открытую борьбу с августом и
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30
