«ходе приватизации были допущены многочисленные нарушения прав субъектов
федерации и местных органов власти, определенных Федеративным договором и
Конституцией РФ», что «способствовало росту напряженности во
взаимоотношениях федеральных органов власти с субъектами федерации».
Однако, кажется, что массовая приватизация, каким бы способом она ни
проводилась, не могла не обострить отношений федеральных властей с
регионами, беря во внимание добровольную сдачу экономической основы своей
власти. Тем более, что местные власти не получили от «полубесплатной»
приватизации ничего, хотя бы в виде небольшого денежного пополнения в
бюджет.
Вторая проблема возникшая в процессе приватизации, по мнению Комитета -
это таковая, что, раздача населению ваучеров вместо именных
приватизационных счетов привела к тому, что 1/4 ваучеров была продана -
соответственно некая сумма денег дополнительно попала к той части
населения, которая еле-еле сводит концы с концами, то есть сразу вышла на
рынок товаров первой необходимости, что в свою очередь привело к увеличению
инфляции.
Более того, Комитет считает, что аналогичный эффект продуцируется и
теперь, когда масса работников приватизированных предприятий, получивших
свои акции почти бесплатно, продает их на вторичном рынке: «средства,
находящиеся в распоряжении коммерческих структур, активно поступают на
рынок потребительских товаров». Казалось бы - о чем здесь идет речь? Если
люди, находясь в тяжелом финансовом положении, продают то, что разумнее
было бы попридержать, это негативное явление - но неизбежное. Однако
Комитет видит в этом вину руководства Госкомимущества: им «принимаются все
меры для поощрения процесса скупки акций (к таким мерам можно отнести
запрет на создание в ходе приватизации акционерных обществ закрытого типа,
попытки преобразовать все АОЗТ в акционерные общества открытого типа,
запрет на введение ограничений на операции по купле-продаже акций)».
О создании в ходе приватизации АОЗТ и речи не было просто потому, что был
принят принцип конкурсности приватизации. Что же касается отказа от
ограничений на куплю-продажу акций, то непонятно, кому бы они пошли на
пользу: работникам предприятий, которые хотели бы, но не могли продать в
трудный момент свои акции, или самим предприятиям, которые лишились бы
возможности обеспечить ликвидность своих акций и тем самым надежд на
размещение новых эмиссий?
Итак, ссылаясь на вывод Комитета, можно согласиться с тем, что
«постприватизационная перепродажа акций увеличивает темпы инфляции (здесь
важно заметить связь между приватизацией и безработицей».
Далее, если наблюдать связь между инфляцией и приватизацией, то по мнению
Комитета приватизация ничтожно мало средств поставила бюджету. Однако,
здесь же можно сделать оговорку, что ведь она и предполагалась быть
полубесплатной и полудешовой.
Впрочем, одно высказывание Думского Комитета по этому поводу, звучит
серьезно неоправданное формирование темпов приватизации привело к тому, что
предложение предприятий и объектов недвижимости существенно превысило
платежеспособный спрос. Уровень цен на объекты приватизации на конкурсах и
аукционах оказался значительно ниже того уровня, который мог бы быть
обеспечен в случае выдерживания рациональных темпов приватизации».
В довершении ко всему. Комитет негативно высказался о том, что
приватизация в первую очередь охватила высокорентабельные госпредприятия,
тогда как предприятия убыточные остались на бюджете. И, далее. Комитет
говорит о том, что, таким образом, бюджеты всех уровней лишились такой
важной статьи дохода, как прибыль от хозяйственной деятельности
предприятий, находящихся в гос- и муниципальной собственности. Однако, тут
же следует оговориться о том, что уже с момента принятия еще союзного
закона о 1 госпредприятии, вышеназванной статьи дохода не существует:
прибыль, остающаяся после уплаты налогов, остается в полном распоряжении
предприятия.
Подводя итоги рассмотрения этой проблемы, аналитики Комитета по
собственности и приватизации возложили изрядную долю вины на приватизацию и
за плачевное состояние бюджетов всех уровней, и за инфляцию. Однако, это
обвинение в сторону приватизации, не совсем правильно, повторяя утверждение
о варианте бесплатной приватизации в России, как было сказано выше.
Поэтому, как кажется, следует говорить не о самой бесплатной приватизации,
а о путях реформирования российской экономики в целом.
Далее, если взглянуть на такую проблему, как приватизация и уровень
управляемости экономики, то Комитет считает, что в ходе приватизации:
органы госуправления потеряли право вмешиваться в хозяйственную
деятельность предприятий. Более того: формально существующая возможность
влиять на эту деятельность через закрепленные в госсобственности пакеты
акций ключевых предприятий не используются, поскольку «до сих пор не
создана реально действующая система управления» такими пакетами.
Что касается взаимосвязи приватизации и социально-политической ситуации в
обществе, то Комитет считает, что «процесс приватизации не только
способствовал росту социальной напряженности в обществе, но и создал
предпосылки для его роста в будущем. К таким предпосылкам могут быть
отнесены: возможность перехода предприятий под контроль иностранного
капитала или/и криминальных структур и начало массового банкротства
бесперспективных предприятий, акции которых были проданы населению от имени
государства».
Тяжелейшее обвинение, предъявленное здесь приватизаторам, звучит так:
«подавляющее большинство населения не получило вообще никаких, либо
получило крайне незначительные доходы от операций с собственными
приватизационными чеками. Такое положение, в принципе, вполне можно было бы
считать нормальным, если бы не обещание бывшего руководства Госкомимущества
сделать всех собственниками. Неисполнение таких обещаний (хотя они и не
могли быть выполнены) привело к росту недоверия населения к любым
государственным ценным бумагам».
Анализ не обошел и такой проблемы, как «Приватизация и уровень спада
промышленного производства». В этом смысле Комитет комментирует так эту
проблему: «В ходе приватизации не обеспечено повышение эффективности работы
приватизированных предприятий». Далее авторы говорят о том, что в конечном
итоге она и не должна была ее повысить: она должна была создать условия
(необходимые, но отнюдь не достаточные) для ее повышения, которые, по их
утверждению, и создала.
Аналитики также утверждают, что: «Можно много говорить об успешной работе
или провале отдельных приватизированных предприятий. Однако практически
полностью отсутствуют официальные обобщающие данные, показывающие
эффективность или неэффективность работы всей совокупности
приватизированных предприятий». Авторы ссылаются на два независимых
исследования, показавшие, что «процесс приватизации никак не повлиял на
эффективность работы предприятий».
Никакие независимые эксперты просто не в состоянии собрать материал,
достаточный для глобальных выводов. Это могут сделать только
государственные структуры.
Комитет по собственности и приватизации утверждает, что «в ходе
приватизации был допущен ряд действий, которые существенно осложнили работу
промышленных предприятий и, соответственно, привели к углублению спада
промышленного производства». Во-первых, «к серьезным негативным
последствиям привело необдуманное принятие решений о выделении при
приватизации структурных подразделений в самостоятельные предприятия». Во-
вторых, Комитет крайне негативно оценивает как насильственную приватизацию
фирменных магазинов, принадлежавших промышленным предприятиям, так и
лишение последних права покупать объекты приватизации. В результате
предприятия лишились собственной торговой - сети и возможности ее хоть как-
то воссоздать, усилился монополизм оптовой торговли. В-третьих, комитет
полагает, что на финансовое положение многих предприятий отрицательно
повлияло отвлечение средств на выкуп собственных акций.
Следующую проблему, которую рассматривает Комитет по собственности и
приватизации - это «Влияние приватизации на уровень криминализации
общества». Аналитики Комитета считают, что широкое распространение торговли
ваучерами, а также отсутствие контроля за источниками средств для
приобретения даже крупнейших пакетов акций «облегчили процесс «отмывания»
капиталов». Это же способствовало переходу «достаточно большой части
государственного и муниципального имущества в собственность криминальных
структур или контролируемых ими коммерческих структур», что, в свою
очередь, «создало основу для расширения их деятельности, для усиления их
влияния на различные стороны экономической, а в ряде случаев и политической
деятельности».
Аналитики приводят и конкретные цифры. «По данным Госкомстата, за 1993
год в ходе приватизации зарегистрировано 27654 преступления, а за первую
половину 1994 года - 1333 преступления». Если это является правдой, то
тогда можно утверждать о сокращении приватизационной преступности на один
порядок. Однако аналитики Комитета делают другой, несколько неожиданный
вывод: «Все это привело к тому, что в сферу незаконной и полузаконной
деятельности оказались втянуты многие руководители предприятий, работники
органов государственной власти, раньше не имевшие связи с криминальной
деятельностью и криминальными структурами». Думается, что Комитет прав в
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12
