д) Причины этого.
Возникает закономерный вопрос: зачем духовенству вообще понадобилось создавать временное правительство? Ведь ИРС вполне мог, опираясь на возникшие снизу и созданные им самим сверху революционные органы власти, осуществлять руководство страной до формирования «законных», конституционных органов.
Дело в том, что высшее духовенство еще до начала революционного движения вступило в блок с определенными слоями буржуазии, представленных Базарганом и его «Движением за освобождение Ирана». Часть буржуазии, интересы которой выражал Национальный фронт, хотя и довольно долго колебалась между монархией и революцией, в конце концов, исходя из анализа ситуации, решила, что компромисс с духовенством ей более выгоден, и в ноябре 1978 г. лидер Национального Фронта Керим Санджаби заключил с Хомейни соглашение о поддержке. Лишь небольшая часть оппозиционной монархии буржуазии во главе с одним из лидеров Национального Фронта, Ш. Бахтияром, осталась на твердых антиисламских позициях, считая, что компромисс с монархией может дать ей больше, чем следование в опасном для нее фарватере политики духовенства, стоявшего во главе революционных сил. Если бы революционное движение вышло из-под контроля духовенства, под вопрос могло быть поставлено само существование капиталистического строя. В случае прихода духовенства к власти буржуазия оказалась бы в политическом подчинении у духовенства, провозглашавшего себя выразителем мелкобуржуазных интересов и защитником интересов «обездоленных». И наконец, если бы Бахтияру удалось овладеть ситуацией и перехватить у духовенства инициативу (а он считал, что это ему удастся), то в этом случае уже не полицейско- бюрократически-чиновничий аппарат монархии диктовал бы национальной буржуазии свои условия, а сама буржуазия диктовала условия ослабленной политическими потрясениями монархии.
Таким образом, Бахтияр наиболее последовательно отстаивал классовые интересы национальной буржуазии. Вполне естественно, что та часть буржуазии, которая пошла на сделку с духовенством, потребовала после победы революции вознаграждения за свою поддержку духовенства, т. е. допуска к государственной власти, ибо именно этим условием определялся компромисс буржуазии с духовенством.
III. Перерастание революции из народной в мелкобуржуазную. Постепенный переход к созданию государства согласно теории Хомейни.
а) Союз духовенства с буржуазией.
В непосредственное окружение Хомейни вначале в Париже, а затем в Иране входили такие гражданские деятели, как Базарган, Банисадр, Готбзаде, Чамран и др. За ними стояли такие организации, как «Движение за освобождение Ирана», Национальный фронт. За Национальным Фронтом, в свою очередь, стоял базар. Считается, аксиомой, что духовенство обладало сильным влиянием на базаре. Но при этом упускается из виду, что базар - это не только и не столько мелкие лавочники, сколько крупные оптовые торговцы, определяющие всю экономическую политику базара, подчинившие себе розничную мелкую торговлю. Господствуя экономически, держа в зависимости мелких лавочников, крупный торговый капитал базара определял и их социальное поведение. Без согласия и содействия представителей этого капитала духовенству вряд ли удалось бы самостоятельно повести за собой базарные массы. У светских лиц из окружения Хомейни был большой опыт политической деятельности, широкие связи в оппозиционных кругах; у них были контакты с иностранной прессой, с различными официальными, полуофициальными и неофициальными деятелями и организациями. Именно они в парижский период Хомейни служили главным связующим звеном между ним и революционными силами внутри страны, его рупором. Не случайно известность Хомейни резко возросла после его переезда из Неджефа в Париж, ибо именно деятели, искушенные во всех тонкостях политической игры, создавали ему то, что называется «паблисити». Хомейни не мог без них обойтись, они: были нужны ему, так же как и им нужно было его имя, его авторитет. В этом свете закономерным представляется то, что гражданские лица составили большинство в ИРС: из 15 его членов только 6 были духовными лицами.
Назначение Временного правительства не было следствием волеизъявления Хомейни, оно родилось в результате острой политической борьбы внутри ИРС. Большинство духовных лиц - членов ИРС отстаивало принцип «велайат-е факих», т. е. верховенство религиозных деятелей. Буржуазные, пробуржуазные и мелкобуржуазные деятели ИРС настаивали на передаче власти в руки светских лиц либо на компромиссном решении раздела власти. Возникновение наряду с ИРС Временного правительства означало победу компромисса и поражение сторонников «велайат-е факих», тем более что против этого принципа выступал такой авторитет, как аятолла Талегани, занимавший пост председателя ИРС. Противниками «велайат-е факих» были и не входившие в ИРС аятолла Шариат- Мадари, фактический глава шиитской общины в Иране в период изгнания Хомейни, аятолла Гольпаегани и ряд других менее известных религиозных деятелей. Таким образом, политическое противоборство сторонников и противников принципа «велайят-е факих» предрешило вопрос о появлении Временного правительства, и Хомейни ничего не оставалось делать, как санкционировать его.
Свою роль здесь сыграл еще один фактор: хотя духовенство стремилось к единоличному господству, оно, во-первых, нуждалось в политическом опыте буржуазных деятелей в деле управления сложнейшим механизмом государства, а во-вторых, опасалось остаться один на один с революционными массами. Тот факт, что те вопреки воле духовенства поднялись на вооруженное восстание и пошли за левыми и леворадикальными организациями, игнорировав призывы духовенства свернуть вооруженную борьбу и отказавшись выполнить прямое распоряжение Хомейни сдать оружие, так же как и то, что революционные органы власти саботировали правительство Базаргана, несмотря на предупреждение Хомейни, что «противодействие этому Правительству - это противодействие шариату», - все это было для религиозных деятелей тревожными симптомами того, что их авторитет и контроль над массами не безграничны. В подобных условиях открытое выступление духовенства против буржуазии за полное обладание властью могло послужить для масс сигналом к перерастанию революционной стихии в осознанную классовую борьбу против капитализма. И в этой борьбе левые организации и пролетариат как наиболее классово сознательный и последовательно революционный класс могли увлечь за собой мелкую буржуазию с ее стихийным антикапитализмом. В обстановке революционного подъема масс, установившейся де-факто политической свободы, которой воспользовались левые силы для борьбы за свое влияние в массах, духовенству приходилось вести сложную политику лавирования. Элементом этой политики и явился союз с буржуазией для подавления левого течения в революции, предотвращения возможности ее углубления.
б) Буржуазия и Временное правительство.
Но буржуазия, вступив в коалицию с исламскими деятелями, оказалась вынужденной вести такую же политику лавирования: для того чтобы не дать левому и мелкобуржуазному течению объединиться (хотя и с различными целями) на общей платформе борьбы против буржуазии, Временному правительству пришлось поддерживать мелкую буржуазию против левого течения. Такого предательства своих классовых интересов не потерпела та часть буржуазии, которая входе революции колебалась между монархией и духовенством. Вначале в марте 1979 г. раскололся Национальный фронт. Из него вышло Общество социалистов национального движения, создав собственный Национально- Демократический Фронт под руководством внука Мосаддыка Хедаятоллы Матин- Дафтари. 1 апреля 1979 года, после внушительной победы на национальном референдуме (в котором предлагался только один выбор и голосование не было тайным), Хомейни провозгласил Исламскую республику; рухнули надежды буржуазии на республику светскую. Верный своему соглашательскому курсу, Базарган остался на посту премьер-министра, но его и без того непрочные позиции оказались еще больше ослабленными. На многотысячном митинге, созванном НДФ, Матин-Дафтари заявил, что причина его отставки в том, что правительство не имеет реальной власти, что «безответственные элементы» (имелись в виду члены исламского руководства) и революционные комитеты парализуют его деятельность, препятствуют проведению «экономических преобразований» (т. е. осуществлению экономической политики в интересах буржуазии). Санджаби высказался за передачу правительству всей полноты власти, а также за подчинение ему всех вооруженных формирований в стране.
Вот это обвинение К. Санджаби в адрес правительства служит ключом к пониманию того, почему даже тогда, когда выявилось полное бессилие этого правительства, когда оно осталось в одиночестве и даже буржуазия отступилась от него, исламские деятели не пошли на его роспуск. Все дело в том, что правительство играло роль своеобразного громоотвода. Все недовольство различных групп, партий, социальных слоев и классов тем, что революция не привела к удовлетворению именно их чаяний, направлялось против правительства. Оно служило мишенью для критики и справа и слева. На него, как на козла отпущения, возлагалась ответственность за то, что в стране не проводятся реформы, растет безработица, не хватает продуктов питания, постепенно урезываются свободы. Духовенство же при этом оставалось в тени, вне досягаемости критики. С этой точки зрения сохранение Временного правительства было выгодно духовенству.
в) Лавирование политики духовенства по отношению к буржуазии.
Однако не все религиозные деятели были едины в подходе к Временному правительству. Хомейни санкционировал раздел власти и объявил Временное правительство соответствующим шариату: роспуск его был бы равносилен признанию аятоллы в собственной ошибке; к тому же с высоты своего положения Хомейни не воспринимал правительство как конкурента в обладании властью. Иначе относилась к нему группировка Бехешти - Рафсанджани: потерпев поражение во фракционной борьбе внутри ИРС, она стремилась взять реванш и, не обладая перевесом сил в ИРС, перешла к новым методам борьбы, стремясь обеспечить себе поддержку за пределами Совета. С этой целью она в апреле 1979 г. приступила к созданию массовой партии, получившей название Партии исламской республики (ПИР). Однако противоборство группировки Бехешти - Рафсанджани с буржуазным Временным правительством не носило принципиально классового характера. Временное правительство не устраивало ее не потому, что оно было буржуазным, а потому, что его существование урезывало власть тех религиозных деятелей во главе с Бехешти, которые стремились к ничем не ограниченному господству. Партия исламской республики и должна была стать политическим инструментом достижения этой цели. В сложившихся условиях борьба эта не могла вестись открыто. Создавая ПИР, Бехешти рассчитывал обеспечить себе и своим единомышленникам большинство на предстоящих выборах в учредительное собрание и парламент и «законным», конституционным путем отстранить буржуазных деятелей от власти. Создание ПИР преследовало и другую цель: не особенно надеясь на ревкомы и «пасдаров», Бехешти под эгидой ПИР создавал собственные ударные силы для борьбы с выступлениями оппозиции - так называемую «Хезб-е Аллах» (Партию Аллаха), рекрутировавшую своих членов из самых темных и фанатично преданных исламу низов общества. Партия Аллаха не имела ни собственного руководства, ни организационных рамок. По существу, это была толпа погромщиков, готовых по приказу руководства ПИР выступить на разгон неугодных ему митингов и демонстраций левых сил и демократической буржуазии.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6
