«Террористическое преступление в Беслане — это новая по жестокости форма вызова всей России, это удар по России, а не кавказский междусобойчик»[21].
После теракта создается специальная комиссия Совета Федерации по расследованию причин трагедии. Между тем Генпрокуратура завершила расследование дела, материалы которого составили 94 тома. Обвинения были выдвинуты не только единственному захваченному террористу Н.Кулаеву, но также и организаторам теракта Басаеву и Масхадову, последний был уничтожен в результате спецоперации федеральных сил.
Президент РФ Владимир Путин и Президент Северной Осетии Александр Дзасохов признали в числе причин трагедии поведение властей. В короткий срок после трагедии принимается ряд мер: создается особая Федеральная комиссия по Северному Кавказу, а также воссоздаётся министерство, ответственное за вопросы региональной и национальной политики, подписан указ Президента о разработке антикризисных планов действий.
II глава Анализ версий и оценок периодической печати теракта в Беслане 2004 г
Произошедшее в Беслане широко освещалось и комментировалось в СМИ. Однако за фразой «широко освещалось» стоит огромный разброс мнений и фактов, домыслы были перемешаны с реальностью. Обратимся к нескольким мнениям по поводу освещения теракта в СМИ.
«Первое потрясение, узнав о захвате школы в Беслане, испытала я как человек. В заложниках оказались наши родственники, и с этого часа телефонная связь с городом не прекращалась. Как журналист, я испытала второе потрясение от того, как теракт освещался в СМИ, особенно на телевидении. Такого разрыва между реальностью и информационным потоком мне еще встречать не доводилось. О том, что действительно происходило в Беслане, мы знали из телефонных переговоров: связь с Осетией была ежечасная»[22].
То, что предложило нам телевидение в послетерактовские дни, Юрий Богомолов очень точно назвал «альтернативной действительностью», которая «хороша в качестве забавы и развлечения. Но за ней нужен глаз да глаз. Она то и дело подобно шварцевской тени пытается заместить собой реальность»[23]. Обсуждение общественно-политических проблем, очень значимых по своим последствиям для страны, окончательно исчезло из эфира.
Анализируя материалы федеральных печатных и электронных массмедиа в дни трагедии и после нее, хочется сказать, что можно по-разному относиться к политическим инициативам президента В.В. Путина, но, даже будучи его оппонентом, долг каждого журналиста сегодня — направить Слово на архиважное для будущего России дело сохранения мира на Кавказе. Как можно в этом контексте расценивать ксенофобскую тональность некоторых СМИ в освещении бесланского теракта: выпячивание темы противостояния креста и полумесяца, изначальной агрессивности мусульманской религии, террористических корней национальной горской культуры (особенно чеченцев) и т.д.
Какую цель, к примеру, преследовала публикация в «Московском комсомольце» «Кровавые мальчики» с подзаголовком «Русский парень расправился с чеченцами по законам гор»? «Никакого житья от этих чеченских беженцев нет! Заняли нашу деревню, жилье им дали, кормят их, одевают… А они потом возвращаются воевать в Чечню…. Переселенцам предлагали идти на мельницу или на хлебозавод, выделяли огороды — но земля так и оставалась пустой. Они ничего не желали делать. «Пусть русские пашут, а нам религия не позволяет», — отводили глаза»[24]. Обратите внимание на дату публикации — 4 сентября. Страна возбуждена окровавленными детскими тельцами, искаженными от боли лицами матерей в Беслане, еще не опознаны тела погибших на станции метро «Рижская», еще не собраны останки жертв авиакатастрофы двух российских самолетов, подорванных шахидами. Прочтя эту публикацию, где «негодяи-чеченцы» так отвратительно, мерзко и неблагодарно ведут себя в русской деревеньке, их приютившей, готовясь там к новым терактам (а тональность публикации именно такова), что может совершить воспаленное страхом и ненавистью сознание обывателя?
Однако это только одно мнение. Есть и противоположное, которое освящено в «Докладе об освещении российскими СМИ трагедии в Беслане: доступ к информации и условия работы журналистов».
Освещение средствами массовой информации событий в Беслане показало, что в России утвердилась свобода СМИ. Однако внимание российских и международных экспертов и правозащитников привлекли некоторые вызывающие тревогу обстоятельства, связанные с взаимоотношениями власти и СМИ.
Имели место случаи задержания и преследования журналистов, которые серьезно препятствовали их работе.
«Еще большую озабоченность вызывает тот факт, что правительство в краткие сроки не предоставило правдивую информацию о разрешении кризиса, в том числе о том:
- сколько человек было взято в заложники;
- каково было количество террористов;
- кем они были;
- каковы были их требования.
В результате журналисты в Беслане подвергались физическим нападениям за то, что они якобы дезинформировали аудиторию»[25].
Кризис доверия СМИ по отношению к правительству, граждан по отношению к СМИ и граждан по отношению к правительству углубился. Это серьезный недостаток для демократического государства.
Подробнее разобраться в этих версиях можно, проанализировав саму прессу.
Основными источниками информации для жителей России являются три общенациональных телеканала. К сожалению, они не предоставляли зрителям точной и своевременной информации о трагедии в Беслане. В конце концов, к освещению событий подключились печатные СМИ и новостные интернет-сайты, которые, как могли, заполнили информационный вакуум.
Первая тема, которая сразу поднялась в СМИ – это религиозная составляющая террора.
Непременный телегазетный персонаж-аналитик богослов А. Кураев не преминул сообщить о своей оценке ислама как религии террора: «…произошедшее в Беслане не просто преступление. Это религиозное преступление. Ритуальное убийство. Убийство детей, совершенное с молитвой и во имя веры террориста. С криком «аллах акбар» террорист убивает людей, принося их в жертву своей религиозной идее…Может быть, терроризм – это следствие искаженного понимания Корана. Но ведь – именно Корана, а не книги о Винни-Пухе… Мир ислама ответственен за исламский терроризм – хотя бы тем, что отказывается увидеть эту свою ответственность»[26].
А. Добрович в интервью газете «Известия» высказался по этому поводу: «Мне кажется, что мусульманский террор не искоренить ни точечными ликвидациями, ни ковровыми бомбардировками, ни свержением диктаторов. Он начинается в мечетях, детских садах, школах, университетах... Пока в мусульманском мире не найдется духовный лидер или группа уважаемых людей, осуждающих террор, которые скажут, что человеческая жизнь имеет ценность, что убийство - грех, что в любой борьбе не должны страдать невинные, - будет литься "мерзкая кровь" неверных и «благородная кровь» шахидов»[27].
Однако при этом в газетах ничего не пишется о мнениях мусульманских лидеров или простых мусульман - носителей ценностей традиционного ислама, который, как и всякая мировая религия, не имеет ничего общего с идеологией терроризма. Отделить подлинный ислам от его сектантской разновидности (ваххабизма) требует пережитая трагедия и стратегия сохранения единой и неделимой России.
Другой темой, обсуждаемой в прессе, стало обращение президента. Газета «Московский Комсомолец» подробно проанализировала речь Путина, выдержки из которой я приводила в предыдущей главе. Выводы, которые сделал журналист ошеломляющие. Он воспринял обращение президента к народу как прошение об отставке; признание полного банкротства силовых ведомств: «Смысл — покаянный. А интонация — геройская. Власть сообщает, что будет рулить и впредь. Вот эта, та самая, которая:
— абсолютно неподготовленная;
— переставшая уделять внимание обороне и безопасности;
— действующая несвоевременно и непрофессионально;
— не проявившая понимания;
— не умеющая адекватно реагировать на опасные процессы, происходящие в собственной стране;
— позволившая коррупции поразить судебную и правоохранительную сферы (то есть самое себя, ибо эти сферы — неотъемлемая часть власти, ее главные инструменты)»[28]. Но самое большое негодование у газеты вызвал тот комплекс мер, который был предложен президентом: «Президент должен был выйти к народу не с жалкими словами о том, что «в ближайшее время будет подготовлен комплекс мер, направленных на укрепление единства страны». Президент должен был выйти к народу с головой Басаева в руках. А за ним должны были стоять силовики с головами других убийц (но только лица, пожалуйста, должны быть узнаваемы, а то покажут кого попало: вот, мол, знаменитый полевой командир — а через два месяца этот труп захватывает театральный центр в Москве)»[29].
Эта тема также обсуждалась и в «Новых Известиях», в газете опубликовано интервью с известным политологом, председателем Исламского комитета Гейдаром Джемалем. Он увидел скрытый подтекст в речи президента Путина: «Я считаю, что самым важным в выступлении президента была часть, где он говорил о том, что неким силам не удастся расколоть страну. Я вижу в этом однозначную ссылку на то, что в верхушке российской элиты существуют противоборствующие кланы. И они используют продолжающийся чеченский конфликт в качестве площадки для сведения счетов между собой и попыток изменить формат существующего в России политического режима»[30]. Смысл, по мнению Джемаля, в том, что часть элиты абсолютно не понимает действий президента и ведет атаку непосредственно против него, используя такие радикальные методы как теракт в Беслане. Интересно, что этот факт в обращении президента никто не заметил, однако автор уточняет, что Владимир Владимирович был очень осторожен в формулировках.
«Парламентская газета» публикует мнение известного политика, руководителя Фонда ИНДЕМ Георгия Сатарова. Он полностью анализирует речь Путина, однако останавливается преимущественно на вопросах коррупции: «Судебная и правоохранительная системы, я надеюсь, приведены Президентом в качестве примера. Конечно, коррупция захватила и другие органы власти, болезнь зашла довольно далеко. Если говорить о каких-то оценках, то мы приближаемся к такому режиму, который обычно называют клептократия. Последние годы, к сожалению, коррупция росла»[31]. Вывод Сатарова пессимистичный, он считает, что слова президента останутся словами, о коррупции говорили, говорят и будут говорить, однако конкретных действий предпринято не будет.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7
