Но ведь настоящий мастер может порезать оба куска ткани на квадратики и, аккуратно соединив в шахматном порядке, сотворить нечто необычное! Цвет готового изделия тоже нельзя будет определить однозначно – синие квадраты будут чередоваться с желтыми. Если они достаточно маленькие, то издалека общее полотно будет выглядеть зеленым (вспомним принципы сложения цвета).
Вблизи мы увидим разноцветные квадраты…

Какой вышла накидка – желтой или синей? И называться эта техника будет уже другим термином – «пэчворк» (шитье из лоскутков).

Из таких же ярких, незабываемых, творчески обработанных «лоскутков» состоит и фельетон. Вот квадратик, явно позаимствованный у публицистики.
Рядом – кусочек беллетристики…

Можно отойти подальше: ткань будет казаться однотонной.

Приблизившись, мы поймем – кусочки разные, но они сшиты в единое, неделимое полотно. И оценивать его, сравнивая с исходной тканью, некорректно. Оно – другое...

Глава 2

Стилистические особенности

и построение фельетона

В работе над фельетоном сложности ждут потенциального фельетониста на первом же шагу – при отборе и выборе фактического материала. «Часто бывает так, что в руках журналиста оказывается слишком много фактов, - говорит по этому поводу О.В. Цыганов. – Чтобы не утонуть в них, нужно уметь отобрать главное. …Фельетон строится на факте. Это его твердое основание, но в нем же таится и опасность. Факты могут задушить фельетон, превратить его в корреспонденцию, в репортаж»[14].

Ошибочно мнение журналистов, отбирающих для будущего фельетона факты по принципу их курьезности.

Во-первых, традиции жанра не всегда означают, что опубликованный под рубрикой «фельетон» материал должен что-то высмеивать и между делом веселить читателя. Фельетон вполне может быть написан на тему грустную или даже трагическую, где сатира совершенно неуместна.

Во-вторых, настоящее мастерство фельетониста состоит далеко не в том, чтобы весело, «с шутками и прибаутками» рассказать читателю, какой комический конфликт произошел в городе N. Истинный фельетон, напротив, раскрывает читателю глаза на те события и факты, к которым тот давно привык и уже не замечает, считая чем-то самим собой разумеющимся. Таким образом, в поисках так называемых «фельетонных» фактов автор заранее ограничивает себя жесткими рамками примитивности и отказывается от многообразия самой действительности, что не может не отразиться на качестве его работы.

Безусловно, жанровые особенности фельетона определяют и его стилистику.
Это как раз тот самый случай, когда приходится изводить «единого слова ради тысячи тонн словесной руды». Повторимся: коряво написанная статья, может быть, восторга у читателя не вызовет, но задачу свою выполнит и останется статьей, пусть даже очень плохой (пусть редактор зарплату отрабатывает!)
Фельетон нельзя построить на штампах, здесь не получится действовать по шаблону, вся специфика жанра в том, что это штучный «товар».

Какими же «инструментами» пользуются истинные фельетонисты, творениями которых мы продолжаем наслаждаться и десятки лет спустя после публикации их шедевров?

В основе фельетона лежит конфликт. Не обязательно комический:
«Сатирический конфликт не может исчерпать своеобразия фельетонного жанра.
Как быть с фельетоном положительным, фельетоном грустным, фельетоном на трагическую тему, которые явно не содержат в себе сатирического конфликта?»[15].

Основное отличие конфликта в фельетоне – это его публицистическая насыщенность (подробнее этот вопрос рассмотрим в следующей главе). Такая направленность всегда придает конфликту характер внутреннего противоречия, несоответствия того или иного факта, явления, с идеалом.

Фельетон, как представитель малого (по объему, разумеется!) жанра, требует филигранной отточенности стиля и четкости сюжетно-композиционного построения. Мало просто запечатлеть конфликт: нужно как бы отразить событие или героя в системе зеркал, которые отразят его читателю в совершенно неожиданном и непривычном виде.

Еще одна обязательная составляющая фельетона – «наличие устойчивого образа пишущего»[16]. Как конструктор, автор возводит из «кубиков»-фактов цельную постройку, и читатель всегда уверен, что это здание не разрушится и каждый «кирпичик» имеет свое значение и свое место. Вывод автора начинает
«светиться через противоречие», переданное посредством ярких образов, особых стилистических приемов, речь о которых пойдет ниже.

Конечно, далеко не всегда образ автора совпадает с образом пишущего, но бывают случаи, когда фельетоны пишутся практически «от первого лица».

Яркое подтверждение этого – «Литературный трамвай» И. Ильфа и Е.
Петрова: «Жарко. По летнему времени трудно сочинить нечто массивное многословное, высокохудожественное, вроде «Соти». Тянет написать что-нибудь полегче, менее великое, вроде «Мадам Бовари». Такая жара, что противно вкладывать персты в язвы литературы. Не хочется придираться, допускать сатирические вольности и обобщения. Хочется посмеяться. … В ужасных препирательствах прошла молодость. Мы спорили без конца. Враги говорили, что юмор – это низкий жанр, что он вреден. Плача, мы возражали. Мы говорили, что юмор вроде фитина. В небольших дозах его можно давать передовому читателю»[17].

Еще один, не менее наглядный, и причем перекликающийся с предыдущим пример – булгаковское «Путешествие по Крыму»: «Улицы начинают казаться слишком пыльными. В трамвай сесть нельзя – почему так мало трамваев? Целый день мучительно хочется пива, а когда доберешься до него, в нёбо вонзается воблина кость и, оказывается, пиво никому не нужно. Теплое, в голове встает болотный туман, и хочется не моченого гороху, а ехать под Москву в
Покровское-Стрешнево»[18].

Фельетонист должен умело выстроить сюжет и композицию повествования, чтобы яркие подробности или смешные ситуации существовали не сами по себе, а выявляли суть конфликта и черты характера. При всей своей свободе и кажущейся порой причудливости композиция фельетона должна подчиняться законам ясного выражения публицистической темы. «Основа фельетонной композиции – сопоставление жизненных материалов, широкое ассоциирование их.
Это отвечает характеру фельетонного конфликта и придает фельетону ту особую интеллектуальную силу, в которой такую большую роль играет мысль, поднятая над фактом»[19].

И, безусловно, фельетон является одним из самых благодатных жанров для использования всех известных изобразительно-выразительных средств языка.
«Усиление выразительности речи достигается различными средствами, в первую очередь использованием тропов»[20].

В чем не откажешь хорошо написанному фельетону, так это в выразительности. На протяжении буквально одного-двух абзацев качественного фельетона мы находим образцы практически всех известных тропов и стилистических фигур. Возьмем для иллюстрации начало фельетона Аркадия
Бухова «Человек и курорт»[21]. «Человек – как забытый (эпитет, причем в переносном значении; сравнение) клад в степи: копнешь верхний слой
(метафора), а за ним столько сокровищ и сокровенностей, что дух захватывает… Чего только нельзя найти в пошлом незамысловатом человеке?… На себе я это испытал в прошлом году, когда какой-то незнакомый доктор – да будет презренно имя его! (риторическое обращение) – посмотрев на меня поверх широких очков, начал перечислять все те широкие (параллелизм) возможности, которые таит мой организм. По его точному и беспристрастному подсчету оказалось, что передо мной блестящий выбор (гипербола, ирония) недорогих и обеспеченных путей для крематория: печень, почки, кишки, – словом, все, что я мог скопить за долгую трудовую жизнь, все это вопиет
(олицетворение) или о крематории, или о курорте».

Огромную роль в фельетоне играет и заголовок, который зачастую имеет характер развернутой или более краткой загадки. Заголовок привлекает читателя своей нестандартностью и заставляет сначала заинтересоваться, а потом и задуматься. Вот только несколько примеров из творчества мастеров начала века: «Если бы я был фельдшером», «К вопросу о тупоумии» (М.
Кольцов), «Веселящаяся единица», «На купоросном фронте», «Как создавался
Робинзон» (И. Ильф, Е. Петров), «Критика за наличный расчет» (В.
Катаев)[22].

Язык фельетона не может не иметь своих особенностей, вытекающих из характера его конфликта. И здесь мы снова приходим к выводу о глубоко пристрастной публицистической оценке. К примеру, газетные штампы и стереотипы, использование которых вполне оправданно в информационных и аналитических материалах, в обычном виде фельетону просто противопоказан.
Зато фельетонисты широко используют казенно-деловой стиль для пародирования, что придает их творениям новые краски и ярко публицистическую направленность.

В качестве примера – один из наиболее часто цитируемых фельетонов Ильфа и Петрова, «Веселящаяся единица»: «По поводу здорового гулянья велись болезненно страстные дебаты. – Товарищи, давно уже пора дать отпор вредным и чуждым теорийкам о том, что гулять можно просто так, вообще. Надо наконец осмыслить этот гулятельно-созидательный процесс, который некоторыми вульгаризаторами опошляется названием прогулки. …Мы должны дать нагрузку каждой человеко-гуляющей единице. И эта единица должна, товарищи, не гулять, а, товарищи, должна проводить огромную прогулочную работу»[23].

Глава 3.

Публицистическое начало в фельетоне

Сам термин «публицистика» произошел от латинского «publicus» - общественный, что несложно спроецировать на рассматриваемый нами жанр.
Фельетон без направленности на актуальные проблемы и явления текущей жизни невозможен.

Еще в двадцатые годы началась борьба за особую, публицистическую художественность фельетона. Вообще фельетон может строиться по трем основным принципам.

Первый принцип – от факта к проблеме. Здесь автор самостоятельно либо при помощи читателей (они частенько являются «поставщиками» интересных и злободневных тем) находит факт или явление, на котором вполне можно поставить социальную проблему. Остается только художественно осмыслить собранный материал и, используя вышеуказанные приемы, создать готовый продукт – фельетон.

Второй принцип – от проблемы к факту. Существуют так называемые
«вечные» конфликты, о которых писали и будут писать еще много лет. Здесь публицистическая направленность фельетона выражается в том, что автор, переживая проблему действительности, хочет выразить ее «исходя не из единичных типических фактов, а из осознанной при их помощи проблематики. К фактам он все же приходит и здесь, давая их в документальном виде»[24] (Е.
Журбина, Повесть с двумя сюжетами, стр. 69).

Страницы: 1, 2, 3