Более того, законодательством предусмотрены случаи, когда разрешения (санкции) правообладателя не требуется для использования произведения. То есть санкции нет, а действия правомерные. Например, исправление явных ошибок в компьютерной программе или ее адаптация. В отношении же обладателя информации или оператора информационной системы таких случаев не бывает. Там связь однозначная: есть санкция - правомерно, нет санкции - неправомерно.
То есть если предположить, что правообладатель входит в число дающих "санкцию" на действия с информацией, то одна и та же программа будет вредоносной и невредоносной в разных случаях. Как же тогда эксперт сможет оценить ее? Вредоносность - технический факт. А сделанное предположение превратило бы его в факт юридический, судить о котором эксперт не уполномочен [8]. Мы пришли к противоречию. В этих условиях следует признать, что правообладатель объекта интеллектуальной собственности не вправе санкционировать действия с информацией.
Таким образом, авторы предлагают следующее разъяснение термина "вредоносная программа". Вредоносной следует считать программу для ЭВМ, объективным свойством которой является ее способность осуществлять не разрешенные обладателем информации уничтожение, блокирование, модификацию либо копирование этой информации или не разрешенные оператором информационной системы нарушения работы этой информационной системы (ЭВМ, системы ЭВМ или их сети), причем те и другие действия - без участия и без предварительного уведомления вышеуказанных субъектов.
Данное разъяснение ни в чем не противоречит формулировке УК РФ и положениям Закона об информации и в то же время снимает упомянутые выше неясности в толковании применяемых терминов.
Примечательно, что самостоятельно выработанная авторами статьи позиция по трактовке вредоносности программ во многом совпала с мнением, высказанным в [4]: "Вредоносность или полезность соответствующих программ для ЭВМ определяется не в зависимости от их назначения, способности уничтожать, блокировать, модифицировать, копировать информацию (это - вполне типичные функции абсолютно легальных программ), а в связи с тем, предполагает ли их действие, во-первых, предварительное уведомление собственника компьютерной информации или другого добросовестного пользователя о характере действия программы, а во-вторых, получение его согласия (санкции) на реализацию программой своего назначения. Нарушение одного из этих требований делает программу для ЭВМ вредоносной".
Аналогичная позиция высказывается и в [5]: "В качестве наиболее важных особенностей подобных компьютерных программ принято выделять несанкционированность их действия и способность уничтожить, блокировать, копировать или модифицировать информацию... Несанкционированность вредоносной программы означает, что ее запись, хранение в ЭВМ или на машинном носителе и последующая активизация происходят помимо воли правомерного владельца информационного ресурса. Это проявляется в отсутствии предварительного оповещения пользователя о появлении вредоносной программы и последующем игнорировании его возможного запрета на действие такой программы".
Отделение защиты информации от охраны авторских прав
В Законе об информации определяются термины "информация" и "обладатель информации" ("владелец информации" по прежней редакции Закона), но в этом Законе ничего не говорится о произведениях и правообладателях. Более того, здесь же прямо указывается, что положения закона "не распространяются на отношения, возникающие при правовой охране результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации" (ч. 2 ст. 1) [15]. Следовательно, определяемый этим законом термин "информация" не может применяться к отношениям с интеллектуальной собственностью.
В Законе РФ от 09.07.1993 N 5351-1 "Об авторском праве и смежных правах" (далее - Закон об авторском праве), напротив, не используются термины "информация" и "обладатель информации". Вместо этого там говорится о "произведении" и "правообладателе". Также в этом Законе говорится, что авторское право не распространяется на "сообщения о событиях и фактах, имеющие информационный характер" [13].
То есть законодатель намеренно разделяет различные виды информационных отношений - разделяет их и при помощи терминологии, и иными способами. В одном случае объект регулирования именуется "информацией", а в другом случае - "произведением".
Программа для ЭВМ является произведением. И одновременно она является компьютерной информацией. Эти две характеристики применяются при разных общественных отношениях, которые регулируются разными нормативными актами и, как это указано, не пересекаются друг с другом. Программа-произведение охраняется законом и программа-информация охраняется законом, но другим. Но при анализе одного вида охраны недопустимо переносить выводы на другой вид охраны. Одно и то же физическое лицо может являться автором и обладать авторскими правами. Одновременно тоже лицо может являться потребителем и обладать соответствующими правами потребителя. Однако недопустимо при нарушении авторских прав применять санкции за нарушение прав потребителя и наоборот, хотя лицо - одно и то же в обоих правоотношениях.
Для окончательного разделения понятий "информация" и "произведение" законодатель ввел в Закон об авторском праве ст. 48.1, говорящую о технических средствах защиты авторских прав (ТСЗАП) и соответствующих нарушениях. Понятно, что внесение этих положений было бы бессмысленно, если бы преодоление ТСЗАП являлось бы "доступом к информации", а средства такого преодоления - вредоносными программами.
В главе 28 УК РФ, как и в Законе об информации, используется термин "информация", но отсутствуют термины "произведение" и "правообладатель". В ст. 146 УК РФ, как и в Законе об авторском праве, напротив, не употребляются термины "информация" и "обладатель информации", так как они не предназначены для описания правоотношений, связанных с интеллектуальной собственностью.
Таким образом, отношения, возникающие при обеспечении защиты информации, существуют независимо от отношений, возникающих при правовой охране результатов интеллектуальной деятельности.
Как известно из [12], статьи в особенной части УК РФ сгруппированы в главы по признакам родового объекта преступления. Объектом преступления во всех составах 28-й главы УК РФ (ст. 272-274) являются общественные отношения, связанные с безопасным использованием информационных систем. Не компьютерная информация как таковая, а именно отношения. Как неправомерный доступ, так и использование вредоносных программ посягают не на компьютерную информацию как таковую, а на интересы пользователя (оператора, в терминах Закона об информации) и владельца информационных систем. Следовательно, санкция именно этих лиц имеет значение для квалификации деяния.
Объектом преступления, предусмотренного ст. 146 УК РФ, являются интересы правообладателя. Следовательно, санкция правообладателя имеет значение для квалификации деяния по этой статье.
Как легко увидеть, для рассматриваемых составов не совпадают объекты преступления. Как следствие, не совпадают и лица, уполномоченные давать санкцию на соответствующие действия (например, модификацию компьютерной информации и воспроизведение произведения).
Главная ошибка в обсуждаемой практике состоит в том, что (то ли намеренно, то ли из-за похожести терминов) при трактовке ст. 272, 273 УК РФ подставляются иные общественные отношения - совсем не те, что являются объектом преступления.
Кроме того, если предположить, что доступ к информации санкционируется не ее обладателем, а правообладателем объекта интеллектуальной собственности (что требуется признать, чтобы распространить действия ст. 272 и 273 УК РФ на объекты авторского права), то следует сделать однозначный вывод о том, что на информацию как таковую распространяется авторское право. А это уже явно противоречит как упомянутым выше Законам об авторском праве и об информации, так и Конституции, гарантирующей гражданам свободу сбора и обмена информацией.
Применение статей 272 и 273 УК РФ по совокупности в делах о "взломе" программ
Нередко ст. 272 и 273 УК РФ вменяются лицам, осуществившим преодоление технических средств защиты авторских прав (ТСЗАП), по совокупности. При этом в обвинении указывается, что под состав преступления, предусмотренный ст. 273, подпадает использование "вредоносной программы", отключающей систему защиты, а под состав ст. 272 подпадает само отключение системы защиты, так как оно "является результатом неправомерного доступа к охраняемой законом компьютерной информации".
Однако такое использование ст. 272 и 273 УК РФ приводит к логическому противоречию.
Если верно обвинение в деянии, соответствующем составу ч. 1 ст. 272 УК РФ, то тогда нельзя признать программу-"взломщик" вредоносной, так как отсутствует заведомость несанкционированного уничтожения, блокирования, модификации либо копирования информации, заложенной в эту программу для ЭВМ. Ведь "неправомерный доступ к компьютерной информации" происходит по умыслу того, кто этой программой пользуется, а не по умыслу автора используемой программы.
Если же верно обвинение в деянии, соответствующем составу ч. 1 ст. 273 УК РФ, то несанкционированное уничтожение, блокирование, модификация либо копирование информации, происходит в силу их заведомости, т.е. эти последствия заложены в программу для ЭВМ ее автором и не зависят от воли пользователя. В таком случае лицо, использующее вредоносную программу, невиновно в неправомерном доступе к компьютерной информации, а виновно лишь в использовании вредоносного программного обеспечения.
Также здесь скорее всего можно сослаться и на ч. 2 ст. 6 УК РФ, согласно которой "никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление".
В то же время составы ст. 272 и 273 УК РФ не являются взаимоисключающими в принципе. Разумеется, злоумышленник может сперва атаковать систему, осуществив к ней неправомерный доступ, а потом запустить в нее вирус или, наоборот, сперва запустить в систему вредоносную программу, которая даст возможность осуществить неправомерный доступ, и затем "взломать" систему. В указанных случаях никаких противоречий при совокупном вменении обеих стаей не возникнет. Однако в описанном выше контексте составы статей исключают возможность их совместного применения.
Технические средства защиты авторских прав
Средства преодоления технических средств защиты авторских прав (ТСЗАП) включают в себя почти три десятка классов программ для ЭВМ [8]. Практически все они относятся к обычному пользовательскому или системному программному обеспечению. В контексте настоящей статьи мы рассмотрим только "средства поиска и замены текстовых и двоичных последовательностей", "средства редактирования "ресурсов" объектных модулей", "средства загрузки объектных модулей и/или их динамической модификации в ОЗУ" и "программы эмуляции аппаратных средств".
Страницы: 1, 2, 3, 4
