Условия возмещения ущерба были тесно связаны со взаимоотношениями холопов и их владельцев. При этом регулируются не только те случаи, когда субъект имеет право на возмещение ущерба, но те, когда он этого права лишается. Так статья 82, являясь новой, отграничивает договор займа от договора личного найма. Как отмечает В.М. Панеях, уже в 30-х годах XV в. встречаются кабалы, в которых взамен условия выплаты процентов включено условие за рост служити, за рост косити, за рост пахати, т.е. зарождается новая форма холопства по служилой кабале. В Судебнике формулируется прогрессивное для своего времени понимание обязательства как права на действие лица, а не как на само лицо. В соответствии с этим статья предписывает, что взявший деньги взаймы обязан лишь выплачивать проценты, а кредитор, заставлявший должника работать на себя, нарушал тем самым договор займа и терял право на возмещение убытков, принесенных ему побегом должника.
Таким образом, мы выяснили, что условия возмещения ущерба по Судебникам 1497 и 1550 г. связаны, в основном, с изменением процессуального права и контролем над процессуальными действиями. Все это способствует становлению права в государстве.
В XVII веке развитие права выходит на новую ступень. Уложению принадлежит особая роль в развитии русского права вообще, т.к. и Русская правда, и судебники прекратили свое существование. Уложение просуществовало достаточно длительный период, свыше двухсот лет. В 30-х гг. XIX в. оно открыло собою Полное собрание законов Российской империи, не утратив и дальнейшего значения.
В условиях развития феодализма, при повышении уровня товарно-рыночных отношений шло дальнейшее развитие и укрепление права собственности. Законодательство и практика выработали определенные правила приобретения собственности, прежде всего поземельной. Уложение содержит серию статей, посвященных охране прав собственности на объекты сельскохозяйственного производства и промыслов. Здесь вступали в силу обязательства из причинения вреда. Уложение в данном случае не устанавливало общей нормы ответственности. Она определялась в зависимости от объекта, которому причинен ущерб. Во многих случаях, в том числе и при посягательстве на земельную собственность, устанавливалась гражданско-правовая ответственность.
Однако преступное повреждение чужого имущества влекло уголовные санкции. Возмещение ущерба согласно иску в порядке обязательств из причинения вреда по судебному решению следовало в таких случаях: потрава хлеба скотом, насильственный сбор и повреждение чужого хмеля, покос сена, нарушение чужой птичьей привады, охота на ней или порча приспособлений для ловли птиц; то же при порче в чужом угодье бортных деревьев или похищение пчелиного улья; порубка леса, кража яблок в саду.
Так в статьях 214-227 (X) приводятся случаи возникновения обязательств из причинения вреда. Эти обязательства связываются с уголовными правонарушениями - преступным повреждением чужого имущества и кражей. За большинство случаев повреждения имущества следует гражданская санкция, а за некоторые - уголовная, вплоть до битья кнутом. За повреждение чужого имущества в определенных случаях устанавливается возмещение ущерба в твердой сумме. Эта сумма может не всегда точно соответствовать ущербу. Такая традиция идет еще от Русской Правды.
Статьи различают действия умышленные и неосторожные. За неосторожные действия лицо не несет никакой ответственности. Только в одном случае лицо отвечает и за неосторожность - если по небрежности постояльца загорится дом.
Статьи 281-284 (X) определяют уголовную и гражданскую ответственность владельцев домашних животных за ущерб, причиненный этими животными людям, и ответственность за причинение ущерба хозяевам животных. Применительно к этому различаются действия умышленные и неосторожные. При этом выделяются две формы умысла: прямой и эвентуальный.
Статья 229 (X) вслед за Судебником рассматривает случай, когда ущерб причинен холопом. Однако здесь уже не только холоп, но и крестьянин рассматриваются как вещь, принадлежащая феодалу, поэтому за имущественный ущерб, причиненный холопом и крестьянином, обязан платить их хозяин.
Нередко возмещение ущерба следовало в форме уплаты потерпевшему строго фиксированной суммы, которая в таком случае принимала форму штрафа. В том же виде следовало возмещение за ущерб, причиненный чужому скоту. При обнаружении скота на своей ниве допускалось задержание его на своем дворе до выяснения вопроса о потраве и получения компенсации, после чего следовал возврат скота по принадлежности.
Разрешение такого конфликта допускалось и внесудебным путем, но обоюдному согласию сторон (X, 208). Но в случае гибели задержанного скота от голода или других причин следовало возмещение ущерба хозяину по рыночной или “указной” цене. Гибель скота, захваченного насильственно, безотносительно к потраве, влекла уплату хозяину указной цены в двойном размере, и сверх того “за насильство” определялась государева пошлина вдвое (X, 209,210).
Только во второй половине XVIII в. в законодательстве появилось определение гражданского права, которое охраняет собственность всякого гражданина. В Уложении предусмотрена таюке уголовная или гражданская ответственность владельцев животных (в том числе собак) за ущерб,] причиненный не имуществу, а людям. В данном случае возмещались бесчестье и увечье, а если понесен материальный урон, то убыток погашался в двойном размере (X, 281-284).
Указанные выше акции, следствием которых был материальный ущерб, можно рассматривать как гражданские правонарушения, влекущие возмещение ущерба, но в отдельных случаях (порча бортей, кража ульев, гибель скота от голода) штраф в пользу потерпевшего совмещался с уголовной санкцией - наказанием кнутом, взысканием пени или судебных пошлин в пользу казны и т.п. (X, 210,219). При этом штраф был санкцией двойственной по своей юридической природе. Уголовный характер штрафа состоял в том, что установленная сумма могла не соответствовать ущербу, но в то же время это было возмещением ущерба, поскольку деньги шли в пользу истца.
Возмещение ущерба, согласно иску в порядке обязательств из причинения вреда, по судебному решению, как это видно из Уложения, следовало в таких случаях: потрава хлеба скотом, покос сена, нарушение чужой птичьей привады и т.п. (X, 215-222,286,287).
В статьях 285-287 определяются некоторые частные случаи возмещения положительного ущерба и упущенной выгоды. Истец не имеет права на приплод от скота, появившийся с момента нарушения его прав до подачи иска. Упущенная выгода от сенных покосов возмещается истцу деньгами, притом в твердой сумме за каждую десятину. В деле о возвращении сена встает вопрос о том, сохранилось ли оно до вынесения решения. Поэтому устанавливается определенное денежное возмещение за каждую копну, тоже в твердой сумме.
Уложение так же предусматривает условия возмещения вреда, требующие специального субъекта. Так в главе VII предусмотрена ответственность военнослужащих, предусматривающая возмещение ущерба. В ст.22 предусматриваются санкции за нарушение военнослужащими порядка изъятия у населения хлебных запасов и конских кормов. Убытки, причиненные в результате насильственных действий военнослужащих, последние по закону были обязаны возмещать в двойном размере. Статья 25 предусматривает ответственность военнослужащих, которые обманным путем добиваются получения права покупать по пониженным указанным ценам хлебные запасы и конские корма. Закон за допущенные нарушения устанавливает ответственность гражданско-правового характера в форме возмещения причиненного вреда.
Крупнейшими преступлениями против прав личности в соответствии с предшествующим законодательством Уложение считало разбой и татьбу. Они наносили ущерб важнейшему из прав общества того времени - праву собственности, имущественному праву. Уложение различало разбойные нападения на жилище, поселения и ограбление в пути (X, 276; XII, 16). Разбой как действие, сопряженное с применением насилия против личности с использованием оружия или орудий нападения и обычно предполагавшее групповые нападения, квалифицировался как преступление более опасное, чем татьба, а потому и был наказуем суровее, тем паче если он носил повторный характер или сопровождался убийством, сожжением двора и хлеба (XXI, 16-18). Законом пресекался грабеж населения со стороны воинских людей. Наказание определялось в зависимости от характера и размеров содеянного и включало возмещение материального ущерба (VII, 30,32). Самосуд над людьми, замешанными в разбое и татьбе, в свою очередь рассматривался как уголовное преступление (XXI, 79,88).
Статьи 270-271 (X) рассматривают возможность предъявления гражданского иска в уголовном деле о грабеже с поличным. В них решается вопрос не об уголовной ответственности грабителя, а лишь о взыскании с него убытков, причиненных преступлением. Для предъявления гражданского иска было необходимо время. Поэтому пойманных грабителей держали у пристава. Бегство грабителя лишало потерпевшего возмещения убытков, в связи с чем имущественную, ответственность должен был нести пристав, который плохо обеспечивал охрану задержанного.
Статья 101 (XXI) является ответом на вопрос, поставленный ст.62 Уставной Книги Разбойного приказа, о порядке возмещения истцовых вытей при побеге разбойников из тюрем. В этом случае выть взыскивалась с целовальников и сторожей, которым вменялось в обязанность охранять тюремных сидельцев в день и в ночь... безотступно; а которые сторожи воровать и на стороне не будут, и тех велено биты батоги и сажати в тюрьму. При отсутствии или недостатке у них имущества выть взыскивалась с губных старост и лиц, выбиравших целовальников и сторожей. Таким образом, выборщики были в ответе за выбранных ими лиц.
С губных старост убытки в пользу истца взыскивались в двойном размере, поскольку им вменялось в обязанность следить за тем, чтобы у сидящих в тюрьмах не было возможности из тюрьмы вырезаться. Тем самым статья вводит ответственность должностного лица за проявленную им халатность.
Статья 87 (XXI), перекликаясь со ст. ст.50,54,57, уточняет порядок изъятия поличного. Для того чтобы оно получило полную доказательственную силу, необходимо было при выемке его истцом участие известных официальных лиц. Улсе в Псковской Судной Грамоте требуется, чтобы истец для выемки поличного испрашивал у князя или посадника приставов. Только при соблюдении этого условия, конкретизированного в ст. СТ.22-23 Уставной Книги Разбойного приказа 1616-1617 гг., со стороны подсудимого не допускается отговорки о насильственном ополичении. В Уложении добавляется, что изъятое поличное в присутствии выделенного приказом пристава передается в приказ. Поличное может быть изъято и в отсутствие хозяина. Сопротивление, оказанное при выемке поличного, или отнятие его у пристава и понятых влечет обязанность уплатить истцу убытки все сполна.
Страницы: 1, 2, 3
