Но если бы постановление о возбуждении уголовного дела не было связано с привлечением конкретного лица в качестве подозреваемого, то оно не могло бы обжало-вать такое постановление, так как обжалованы могут быть лишь те действия и решения, которые затрагивают интересы лица (ст. 123 УПК РФ). Вышеуказанная ситуа-ция тогда бы просто не возникла. Сохранение при не-обходимости в тайне факта возбуждения уголовного дела по признакам преступления, но не в отношении конкретного лица, также не ущемляло бы прав того или иного лица.
При возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица в постановлении следователя, дозна-вателя, должностного лица органа дознания фактичес-ки содержатся два различных решения Гирько С.И. Новое уголовно-процессуальное законодательство России и проблемы его применения в деятельности органов предварительного следствия и дознания МВД России // Права человека в России и правозащитная деятельность государства: Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции, 12 мая 2003 г. - С.- Пб.; Юрид. центр Пресс, 2003. - С. 201-208.:
о возбуждении уголовного дела по признакам одного или нескольких преступлений;
о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица.
Представляется вполне возможным, что прокурор, которому направлено такое постановление для согла-сования, посчитает необходимым согласиться с первым из указанных двух решений, но сочтет невозможным согласиться со вторым из них. По-видимому, прокурор будет вынужден вынести постановление об отказе в даче согласия на возбужде-ние уголовного дела или о возвращении материалов для дополнительной проверки. Но такое решение прокуро-ра будет противоречить законным интересам потер-певшего, а значит, и назначению уголовного судопро-изводства (ст. 6 УПК РФ). Кроме того, даже при последу-ющем возбуждении уголовного дела только по признакам преступления будет потеряно время, столь ценное в первые часы и сутки после обнаружения при-знаков преступления (с точки зрения возможности рас-крытия преступления по горячим следам). Если же прокурор согласится с постановлением о возбуждении уго-ловного дела, то это постановление в случае его обжалования подозреваемым в суд может быть впослед-ствии признано судом незаконным или необоснован-ным со всеми вытекающими последствиями. Решение этой проблемы видится в отказе от объеди-нения в одном постановлении о возбуждении уголов-ного дела двух различных решений. Более совершен-ным представляется такой порядок, когда сначала следователь (дознаватель) должен вынести постановление о возбуждении уголовного дела по признакам преступ-ления, и лишь после этого должно быть вынесено от-дельное постановление, в котором будет зафиксирова-но решение следователя (дознавателя) о наделении конкретного лица процессуальным статусом подозре-ваемого. При этом закон не должен требовать согласо-вывать с кем-либо решение следователя (дознавателя) о привлечении лица в качестве подозреваемого, подобно тому, как требуется согласовывать решение о привле-чении липа в качестве обвиняемого Гирько С.И. Расследование преступлений в форме дознания в системе МВД России // Юридический консультант: - М.; ЮРМИС, 2003. - № 7. - С.12-16.
.
С учетом вышеизложенного представляются не ли-шенными оснований неоднократно высказывавшиеся предложения о том, чтобы общим правилом было воз-буждение уголовного дела только по признакам пре-ступления, но не в отношении конкретного лица.
Полагаем, требуют совершенствования не только содержание закона, но и формулировки, использован-ные при конструировании нормы, содержащейся в п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ.
В этой норме законодатель, говоря об основаниях возбуждения уголовного дела в отношении лица, ссыла-ется на гл. 20 УПК РФ, в которой вовсе не установлены какие-либо основания для этого. В ч. 1 ст. 146 содержит-ся норма, отсылающая правоприменителя к ст. 140 ч 1, где указано лишь основание для возбуждения уго-ловного дела по признакам преступления. Поэтому для правоприменителя остается неясным, какое же основа-ние необходимо для возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица. Следует согласиться с тем, что отсутствие в законе оснований появления подозре-ваемого при возбуждении уголовного дела может спо-собствовать как преждевременному вовлечению в уго-ловный процесс лиц в качестве подозреваемых, так и неоправданному отказу от наделения лица статусом по-дозреваемого. Вряд ли снимет эту проблему и необхо-димость получения согласия прокурора Абдуллаев Ф., Зайцев О. Дознание по УПК РФ // Уголовное право. - М.; Интел-Синтез, 2002. - № 3. - С. 77-79.
В законе должна содержаться норма о том, что лицо привлекается в качестве по-дозреваемого при наличии достаточных доказа-тельств, дающих основание для подозрения лица в совер-шении преступления (по аналогии с ч. 1 ст. 171 УПК РФ).
Обратимся далее к проблемам терминологии. Появ-ление в деле подозреваемого предполагает возбужде-ние и начало уголовного преследования определенного лица -- процессуальную деятельность, осуществляемую стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК РФ).
Но уголовное преследование определенного лица начинается и при появлении в деле обвиняемого. При-чем даже если обвиняемое лицо ранее не имело процес-суального статуса подозреваемого, привлечение этого лица к участию в уголовном процессе называется не возбуждением уголовного дела в отношении лица, а именно привлечением в качестве обвиняемого (гл. 23, приложение 92 к ст. 476 УПК РФ). В этой ситуации воз-никают следующие вопросы.
Насколько оправданны эти терминологические раз-личия при обозначении одного и того же по сути, ре-шения о привлечении лица к участию в уголовном судо-производстве со стороны защиты и начале уголовного преследования данного лица? Почему в одном случае начало уголовного преследования лица именуется воз-буждением уголовного дела в отношении лица, а в дру-гом -- привлечением лица в качестве обвиняемого?
Если же какая-то необходимость в подобной диффе-ренциации все-таки есть, то может быть, надо учесть, что подозреваемый, в отличие от обвиняемого -- это кратковременная процессуальная фигура, которая либо на стадии предварительного расследования превраща-ется в обвиняемого, либо уголовное преследование в отношении него прекращается. С учетом этого логич-нее было бы при наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления, выносить постановление не о привлече-нии этого лица в качестве обвиняемого, а о возбужде-нии в отношении него уголовного дела, у которого мо-жет быть целый ряд стадий? А в п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ го-ворить о привлечении лица в качестве подозреваемого, подразумевая, что такое привлечение сравнительно кратковременное и делается лишь на какой-то период предварительного расследования?
С нашей же точки зрения, удобнее и проще (в целях единообразия терминологии закона) было бы говорить о привлечении лица в качестве соответственно подо-зреваемого или обвиняемого.
Следующая терминологическая проблема. Почему законодатель, используя в УПК РФ 2001 года в большинст-ве случаев новый термин «прекращение уголовного преследования» (ст.ст. 24, 27, 28, 212, 213, 214, 221 и др.), в некоторых случаях использует заимствованный из ра-нее действовавшего закона термин «прекращение уго-ловного дела в отношении конкретного лица» (ст. 25)? Равнозначны ли эти термины? Основания отказа в воз-буждении уголовного дела или прекращения уголовно-го дела, указанные в ст.ст. 24 и 25 УПК РФ, относятся к уголовному делу в целом или речь идет и об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении конкретно-го лица, и о прекращении уголовного преследования? Если в ст. ст. 25, 212, 213, 226 УПК РФ термин «прекраще-ние уголовного дела» используется в значении «прекра-щение уголовного преследования», то может быть в це-лях единообразного понимания этих и других право-вых норм следовало бы совсем отказаться от использования термина «прекращение уголовного дела в отношении конкретного лица», а заодно не использо-вать и термин «возбуждение уголовного дела в отноше-нии конкретного лица»?
Думается, что термин «прекращение уголовного преследования» точнее отражает суть происходящего. Ведь уголовное дело как совокупность процессуальных документов сохраняется, а преследование действитель-но прекращается.
3.2. Проблемы совершенствования деятельности органов дознания
Дознание является одним из наиболее проблемных институтов современного уголовно-процессуального права. Главная проблема заключается в низкой эффективности существующих правовых предписаний.
Нормативные условия (ограничения) применения уголовно-процессуальной формы дознания опираются на методологическую концепцию протокольной формы досудебной подго-товки материалов. Именно этим обстоятельством обусловлены законода-тельные указания о том, что дознание допускается лишь по делам, возбуж-денным в отношении конкретных лиц. Данное ограничение - главный источник практических трудностей, поскольку приводит к тому, что более половины уголовных дел передается в органы следствия. Таким образом, в реалиях аннулируются главные преимущества дознания - быстрота и про-стота. Указанное ограничение должно быть отменено.
На практике при производстве дознания по некоторым уголовным делам возникает необходимость в проведении длительных судебных экспертиз (психиатрических, биологических, почерковедческих). Срок производства дознания - максимум 30 суток, дальнейшее продление срока дознания УПК РФ не предусмотрено. В результате, при истечении 30 суток, обычно все следственные действия по данным уголовным делам дознавателем выполнены, однако не получены результаты судебных экспертиз, подобные уголовные дела направляются прокурором в следственный отдел для производства предварительного расследования, что является нецелесообразным. Предложение: предусмотреть в УПК РФ дополнительное продление срока дознания прокурором в случае необходимости. Часть 2 ст. 223 УПК РФ дополнить: «Этот срок может быть продлен прокурором на 10 суток, в случае необходимости по ходатайству дознавателя, срок дознания дополнительно продлевается прокурором до 30 суток».
По действующему за-кону при невозможности дознания установлен переход к более сложной форме расследования -- предварительному следствию. Такая же схема внешне была присуща и протокольной форме (переход к дознанию). Однако закон допускал смену процедуры при сохранении субъекта расследования (орган дознания). По УПК РФ меняется и форма, и субъект. Последнее обстоятель-ство выступает генератором практических затруднений. Предложение: сохранить переход от дознания к следствию (в случае невозможно-сти производства дознания в силу разных причин) при сохранении субъекта расследования - дознавателя.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11
