В объективно-идеалистических разновидностях иррационализма производится онтологизация эмоционально-волевых структур человеческого бытия. Так, А. Шопенгауэр наделял Волю универсально-космическими функциями. «Воля это внутренняя, сущность мира». Все сущее: природа, человек, социальные институты и предметные формы культуры представляют собой ли ступени объективизации Воли. У А. Бергсона «жизненный порыв» проходит через различные материальные образования, претерпе-вает различные метаморфозы и завершает свое движение, вопло-тившись в человеке. В субъективно-идеалистической разновиднос-ти иррационализма человеческая субъективность, индивидуальное сознание рассматривается как особый вид бытия. Так, в системе В. Дильтея «жизнь», рассматриваемая как основа мира, истолковы-вается как внутренний опыт переживания человеком своего суще-ствования в мире, придающее миру смысловые характеристики.
С отрицанием законообразности и причинной обусловленнос-ти в иррационалистических учениях тесно связано отрицание как познавательной, так и деятельно-преобразовательной активности субъекта. Представители иррационализма решают проблему субъ-екта безотносительно к тому процессу, в котором человек познает и преобразовывает мир и в котором силы и возможности природы ста-новятся силами и возможностями самого человека. Поэтому основ-ную задачу философии они видят не в познании законов объектив-ности мира, а в определении форм и норм построения субъективного мира личности, утверждении ее внутренней духовно-нравственной жизни. Теоретико-познавательному и реально-преобразователь-ному отношению к миру, выраженному в системах рационализма, иррационализм противопоставляет нравственно-практический. Свои усилия иррационалисты направляют, прежде всего, на выра-ботку эмоционально-нравственных установок, служащих для ори-ентировки человека в межличностных ситуациях. На смену субъектно-объектным отношениям, характерным для рационализма, иррационализм выдвигает субъектно-субъектные отношения. Че-ловек рассматривается, главным образом, как субъект общения (коммуникации).
В философской теории иррационализм противопоставляет гносеологическому подходу рационализма аксиологический. По-скольку активность субъекта, с точки зрения иррационализма, проявляется не в познавательной и не в реально-преобразователь-ной, а в нравственно-оценочной деятельности, поскольку снимает-ся проблема объективности познания и заменяется проблемой оце-нивания мира с точки зрения условий бытия в нем личности. По-нять же истинную ценность того или иного явления, рассуждают иррационалисты, может только человек. Человека отличает от жи-вотного не разум, не способность к понятийному мышлению, а, прежде всего, способность к нравственной оценке. Человек -- это не бесстрастно-теоретическое существо, а субъективно-заинтересо-ванное в целях и задачах своей деятельности, поэтому наиболее важными для него являются ответы на вопросы не «что это такое?», а «что означает эта вещь?», «какой цели она служит?». Таким обра-зом, человек становится мерилом всего бытия, а гносеологический подход уступает место аксиологическому, в основе которого лежат установки антропологизма.
При решении нее гносеологических проблем решающее значение в иррационализме придается субъективно-психологический подсознательным факторам человеческого познания. Отсюда вытекает главная особенность иррационалистической гносеологии, кото-рая заключается в отрицании способности понятийного мышления адекватно отражать действительность и противопоставляющее ему в качестве наиболее адекватных средств постижения сущности реальности: интуиция, веру и т.д. В результате такого подхода в на-иболее крайних формах иррационализма, традиционные онтологи-ческие и гносеологические понятия вытесняются другими или полу-чают новое истолкование. На передний план выступают понятия, ко-торые, по самой своей природе, не могут дать образов внешнего мира, а лишь отражают субъективные переживания личности: страх, от-чаяние, тоска, забота, любовь, причастность и т. д.
При построении философской системы рационализму, как уже отмечалось выше, свойственно стремление «снять все ирраци-ональные остатки», уложить все знания в строго определенные ло-гические формы, а все, что в них не укладывается, отбросить как незнание. Иррационализму не присуща отрицательная реакция на рационалистически систематические методы философствования: понятийность, дискурсивность, доказательность и другие научны теоретические формы выражения знания. В своей гносеологии иррационализм акцентирует внимание именно на «иррациональных остатках», заявляя, что только они являются подлинным знанием, а значит, требуют иных нерациональных форм выражения: обра-зов, символов, аллегорий, метафор и т. д. Начиная с С.Кьеркегора, Ф. Ницше, иррационализм приводит форму изложения в соответствие с содержанием и начинает изъясняться с миром на языке пророчеств.
«Философия жизни» и ее разновидности
Мы дали общую характеристику иррационализму как философско-му направлению. Теперь приступим к рассмотрению конкретный учений этого направления. Заметное место в западноевропейской философии второй половины XIX начала XX в. занимает «филосо-фия жизни». «Философия жизни» -- это культурно-логическое течение в современной философии. Она старается постичь сфере культуры, исходя из тех функций, которые культура выполняет в жизни человека. Отсюда ее тесная связь с литературой и искусством. Она оказала большое влияние на творчество австрийского поэта Р. М. Рильке, австрийского писателя Гофмансталя, немецкого писа-теля Германа Гессе, немецкого композитора Рихарда Вагнера и д. Во Франции под влиянием этого философского направления находился крупнейший писатель Марсель Пруст.
«Философия жизни» выступила за реабилитацию жизни, про-тив ее ущемления и обеднения рассудочным, политическим, эконо-мическим и иными утилитарными подходами. В связи с этим, поня-тие «жизнь», как центральное понятие этого философского течения, призвано заменить понятие «бытие». Представители этого течения противопоставляют «жизнь» «бытию». Бытие это статичное состоя-ние. Жизнь -- это движение, становление. «Нет бытия, есть только становление», -- заявлял Ф. Ницше. «Философия жизни» выступала против того, чтобы положить в основу становления что-либо устой-чивое. Становление, по мнению ее сторонников, это первооснова, предельное понятие. Вместе с тем, ряд ее представителей подчерки-вали, что жизнь -- это и деятельность, творческое созидание, само-выражение человека, формы объективации человека в культуре, позволяющие ему реализовать и познавать самого себя. Следова-тельно, жизнь -- это и человеческая жизнь, и основа бытия, Каждый индивид ощущает себя в рамках какой-то огромной жизни, затраги-вающей его и угрожающей ему. Он чувствует себя подчиненным ка-ким-то потокам, потокам жизни. Представители этого философского течения нередко при описании жизни используют образ реки, атмо-сферных потоков и т. п. Жизнь, как поток, неуловима рассудочными методами познания. Ее познание осуществляется на основе особых познавательных способностей: переживания и сопереживания (по-нимания); интуиции, веры, любви и т. д.
В «философии жизни» можно выделить три основных школы: академическую «философию жизни» (В. Дильтей, Г. Зиммель), «творческую эволюцию» А. Бергсона (1859-1941) и его последовате-лей, «философию воли» Ф. Ницше (1844 -1900) и его последователей.
Академическая философия жизни. В. Дильтей и Г. Зиммель определяют жизнь как факты воли, побуждений, чувств и пережи-ваний. С этой точки зрения, действительность -- это то, что содер-жится в опыте самой жизни. Следовательно, действительность -- это чистое переживание, вне которого действительности не сущест-вует. Очевидный субъективизм этой позиции, приводящий к солип-сизму, заставляет их уточнить свою позицию. В. Дильтей говорит о необходимости веры в реальность внешнего мира, основанную на волевом, «практическом» отношении человека к миру. Г. Зиммель также видит в «жизни» центр, от которого с одной стороны идет путь к душе, к «Я», а с другой -- к идее, Космосу, абсолюту. Тем не менее, определяющие характеристики жизни -- это переживание, «жиз-ненный опыт».
«Жизненный опыт» и выступает объектом познания. «Жиз-ненных опытах», подчеркивают Дильтей и Зиммель, не сводим к разу-му. Он иррационален. Жизнь -- это поток, изменение, творчество. Поэтому представители «философии жизни» отрицают возмож-ность знания как отражения закономерного, всеобщего. Жизнь не может быть постигнута только через индивидуальное. И здесь мы встречаем родственные неокантианству установки. Неокантиан-цы, как отмечалось ранее, также говорили о необходимости индивидуализирующего метода познания в истории. Однако неоканти-анцы, следуя рационалистической традиции, хотя и отвергали понятия «закономерности» применительно к истории, все нее считали необходимым применение в историческом исследовании рационального метода, основанного на отнесении к ценности. Представи-тели академической «философии жизни» провозглашают методом «наук о духе» непосредственно переживание исторических собы-тий. В их системах «науки о духе» принимают фирму герменевтика -- искусства истолкования, искусства «понимания» письменных текстов, «зафиксированных жизненных откровений. По Дильтею, историк должен не просто воспроизвести истинную картину событий, но и «пережить» ее заново, «истолковать и воспроизвести в ее жизненности».
Следует отметить, что здесь «философией жизни» ставится вполне реальная проблема. Если путем изучения памятников мате-риальной культуры можно с объективной достоверностью констатировать изменения, происходящие в материальных условиях жизни людей -- в производстве, технике, быту и т. д., -- то иначе обстоит дело при изучении побудительных мотивов поведения людей. Выяв-ление этой субъективной стороны исторического процесса имеет не-маловажное значение уже потому, что без него невозможно понять ту или иную материальную форму их выражения. Тем более это важно для изучения истории духовной культуры. Это изучение действительно подразумевает «вживание» исследователя в предмет своего исследования -- в картину, в скульптуру, симфонию и т. д.
Однако, следует иметь в виду, что раскрытие субъективных сторон деятельности людей, их побудительных мотивов, идей и эмо-ций, оказывается значимым в научном отношении лишь в тех случа-ях, когда субъективные мотивы оцениваются в свете объективных фактов истории. Иначе наука превращается в беллетристику.
«Творческая эволюция» А. Бергсона. В отличие от других представителей «философии жизни» А. Бергсон в своих работах опирался на естествознание. На основе концепции «жизни» он стремился построить картину мира, которая по новому бы объяснили эволюцию природы и развитие человека, обосновала бы их единство. Центральное понятие философского учения А. Бергсона -- жизнен-ный порыв. С точки зрения Бергсона, жизнь -- это непрерывное! творческое становление. Материя -- косное начало бытия, хотя и оказывает сопротивление, но все же подчиняется жизни. Благода-ря этому, эволюция мира природы становится творческой эволюцией. В результате, мир в изображении Бергсона, предстает как еди-ный, непрерывно и необратимо развивающийся, спонтанный и не-предсказуемый. Рождая все новые и новые формы, он находится в состоянии непрерывного становления. Бергсон считал, что человек довольно успешно приспособился к миру материи с помощью интеллекта. Интеллект, по Бергсону -- это разумное и рассудочное познание, достигшее высших форм в ме-тодах физико-математических наук. Интеллект разлагает целост-ность мира на тела, тела на элементы и т. д., а затем конструирует из них искусственные единые картины мира. Бергсон не отрицает по-знавательных возможностей интеллекта. Но он считает, что мир и его движение «схватываются» интеллектом примерно так же, как он «схватывается» в кинематографе, где естественное течение жиз-ни заменяется искусственным с помощью движения кинопленки, со-стоящей из отдельных мертвых кадров. Интеллект утверждает сходное, повторяющееся, общее ценой утраты уникального, непо-вторимого. Он обретает способность предвидеть аналогичные про-цессы в будущем. Однако интеллект совсем не создан для того, чтобы осмыслить эволюцию, в собственном смысле этого слова, то есть не-прерывность изменения.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6
