Совершая скачок, человек не осознавал, к чему это приведет, и не стремился к этому. Он безгранично открыт по своим возможностям, незавершён и незавершим в своей сущности. То, что изначально было заложено в человеке, что действовало уже в доистории в качестве зародыша истории, с силой вырвалось на поверхность, когда началась история. Это можно расценить как несчастье, постигшее человека; согласно этому взгляду здесь произошло нечто непостижи-мое, грехопадение, вторжение чуждой силы; все, что создает историю, в конечном итоге уничтожает человека. Этот скачок можно воспринимать и как чудесный дар и в том, что человек совершил его, видеть высо-кое предназначение человека, его путь к небывалому постижению и неслыханным высотам. Человек существо, стремящееся выйти за свои пределы. Несчастье и беды могут служить ему стимулом к возвышению. Лишь в истории формируется то, чем человек по существу является. Из первичных истоков течет поток заложенных в человеке возможностей, которые преисполнены богатым содержанием, войдя в эру истории, по мере того как они освещаются, утверждаются, уси-ливаются, теряются, вспоминаются, вновь возвышаются. Им необ-ходима рационализация, которая сама по себе совсем не есть не-что первичное, а есть лишь средство восстановления истоков и ко-нечных целей.

Человеком в отличие от животного осознается преходящий ха-рактер всего. Всему в мире отведено определенное время, и все об-речено на гибель. Но только человек знает, что он должен умереть. Наталкиваясь на эту пограничную ситуацию, он познает вечность во времени, историчность как явление бытия.

История - постоянное и настойчивое продвижение вперед отдельных людей. Они призывают других следовать за ни-ми. Те, кто их слышит и понимает, присоединяются к этому дви-жению. Однако вместе с тем история остается и просто совокуп-ностью событий, где постоянно раздаются напрасные призывы, которым не следуют и от которых отстают. Некая огромная сила инерции как будто постоянно парализует все порывы. Мощные силы громадных масс с их усредненными запросами давят то, что не соответствует им. Все то, что не находит места и не имеет смысла с точки зрения массовых требований, должно исчезнуть. История - великий вопрос, не по-лучивший решения, который будет решен действительностью.

В эпоху осевого времени новое, возникшее в культурах, сводится к тому, что человек осознает бытие в целом, самого себя и свои границы, сознание осоз-навало сознание, мышление делало своим объектом мышление. Перед человеком открывается ужас мира и собственная беспомощность. Стоя над пропастью, он ставит радикальные вопросы, требует освобождения и спасения. Осознавая свои границы, он ставит перед собой высшие цели, познает абсолютность в глубинах самосознания и в ясности трансцендентного мира. В начавшейся духовной борьбе, каждый пытался убедить другого, сообщая ему свои идеи, обоснования, свой опыт. Испытывались самые противоречивые возможности. Дискуссии, образование различных партий, расщепление духовной сферы, которая и в противоречивости своих частей сохраняла их взаимообусловленность, - все это породило беспокойство и движение, граничащее с духовным хаосом.

Мифологической эпохе с ее спокойной устойчивостью пришел конец. Основные идеи греческих, индийских, китайских философов и Будды, мысли пророков о Боге были далеки от мифа. Началась борьба рациональности и рационально проверенного опыта против мифа, затем борьба за трансцендентного Бога, против демонов, которых нет, и вызванная этическим возмущением борьба против ложных образов Бога. Божество неизме-римо возвысилось посредством усиления этической стороны рели-гии. Миф стал материалом для языка, который теперь выражал не его исконное содержание, а совсем иное, превратившись в символ.

С точки зрения Ясперса, в это время происходит становление истории человечества как мировой истории, тогда как до «осевого времени» имели место лишь истории локальных культур. Выделение такого периода духовного основоположения человечества, духовного родства и духовных генов всех культур дают возможность Ясперсу сделать вывод, что противоположность Востока и Запада не абсолютна. Общие духовные корни позволяют найти способы коммуникаций, диалогов, разрешения конфликтов и создания единого культурного пространства.

После тысячелетней обособленности развития человеческих культур в последние четыре с половиной века шел процесс завоевания мира европейцами, а последнее столетие ознаменовало завершение этого процесса. Это столетие, в котором движение совершалось ускоренным темпом.

Вплоть до конца XIX в. история была для нас, по существу, историей Запада. Весь остальной мир оста-вался в сознании европейцев того времени колониальной террито-рией второстепенного значения, предназначенной для того, чтобы быть добычей европейцев. Уже тогда были заложены основы для формирующейся в наши дни мировой исто-рии, и заложены они были теми могущественными силами, которые стремились подчинить себе громадные пространства земного шара. Однако первая мировая война была скорее европейской. Лишь вторая мировая война потребовала участия всех, была действительно глобальной. Военные действия в Восточной Азии были не менее серьезны, чем в Европе. Это была, в самом деле, пер-вая подлинно мировая война. Произошел переворот, «завоевание» внешних территорий натолкнулось на предел; расширяющееся вовне движение, натолкнулось на самое себя. С этого момента начинается мировая история как единая история единого целого.

ЧЕЛОВЕК И СОВРЕМЕННЫЙ МИР.

Земной шар стал повсюду доступен, пространство распределено. Впервые планета стала единым всеобъемлющим местом поселения человека. Техническое господство над пространством, временем и материей растет беспредельно уже не благодаря случайным отдельным открытиям, а посредством планомерного труда, в рамках которого само открытие становится методическим и достижимым. В повседневном поведении на первый план выступает соответствие правилам. Желание поступать, как все, не выделяться создает поглощающую все типизацию. Безотказность техники создает ловкость в обращении со всеми вещами; легкость сообщения нормализует знание, гигиену и комфорт. Следствием развития техники для повседневной жизни является уверенность в обеспеченности всем необходимым для жизни, но таким образом, что удовольствие от этого уменьшается, поскольку эту обеспеченность ожидают как нечто само собой разумеющееся, а не воспринимают как позитивное исполнение надежды. Все становится просто материалом, который можно в любую минуту получить за деньги; в нем отсутствует оттенок лично созданного. Предметы пользования изготовляются в громадном количестве, изнашиваются и выбрасываются; они легко заменимы. От техники не ждут создания чего-то драгоценного, неповторимого по своему качеству. Поэтому все, связанное просто с удовлетворением потребности, становится безразличным; существенным только тогда, когда его нет. По мере того как растет масштаб обеспечения жизни у одних людей, увеличивается ощущение недостатка у других.

Преодоление техникой времени и пространства в ежедневных сообщениях газет, в путешествиях, в массовом продуцировании и репродуцировании посредством кино и радио создало возможность соприкосновения всех со всеми. Нет более ничего далекого, тайного, удивительного. В имеющих значение, событиях могут участвовать все. Людей, занимающих ведущие посты, знают так, будто ежедневно с ними встречаются. В таких практиках как экономика, техника, революция, К.Ясперс видел уничтожение бытия.

Внутреннюю позицию человека в этом техническом мире называют деловитостью. От людей ждут не рассуждений, а знаний, не размышлений о смысле, а умелых действий, не чувств, а объективности, не раскрытия действия таинственных сил, а ясного установления фактов. Последовательно излагаемые ценные соображения, воспринимаемые как материал полученного в прошлом образования, не считаются достойными внимания. Обстоятельность отвергается, требуется конструктивная мысль, не разговоры, а просто сообщение фактов. Все существующее направлено в сторону управляемости и правильного устройства.

Индивид распадается на функции. Быть означает быть в деле; там, где ощущалась бы личность - деловитость была бы нарушена. Отдельный человек живет как сознание социального бытия. В пограничном случае он ощущает радость труда без ощущения своей самости, и то, что отдельному человеку казалось бы скучным и невыносимым, в коллективе он спокойно принимает как бы под властью иного импульса. Там, где мерой человека является средняя производительность, индивид, как таковой, безразличен.

Настоящее могло бы быть озарено светом. Однако именно оно оказывается непроницаемым, ибо ясным оно было бы лишь при полном знании прошлого, которое служит ему основой, и будущего, которое таит его в себе. Философы стремятся к осознанию ситуации нашего времени. Однако эта си-туация обладает скрытыми возможностями, которые поддаются определению лишь после осуществления. В своём творчестве К.Ясперс искал ответ на вопрос: как и каким образом предотвратить опасность «механизации» и «омасовления», т.к. эти процессы были тревожными симптомами превращения планеты в машину бездуховного производства. Он анализировал метафизические корни этих процессов и видел их в изменении отношений к бытию и времени. Чтобы спасти человеческую сущность, находящуюся в XX в. на грани гибели, мы должны, по мнению Ясперса, обновить свою связь с осевым временем, и возвратиться к его «изначальности», подыскивая для неизменно утрачиваемой и вновь обретаемой истины новые «шифры».

Взгляды К. Ясперса направлены против абстрактных конструкций всемирной истории, выдвигавшихся классиками немецкой философии. Эти теории оцениваются им как несостоятельные прогрессистские теории, основным недостатком которых явилось полное пренебрежение бытием человека. Именно этим теориям К. Ясперс противопоставляет учение об экзистенциальном существовании человека. События, по мнению К.Ясперса, задают «историческую уникальность определенной человеческой судьбы». События формируют «болевые точки» отдельно взятой личности, «её радости и надежды, её горе и её вину». Это всё и есть содержание того, что Ясперс связывает со словом «время», «эпоха»; мир есть для Ясперса «фактическая действительность во времени». В своем существовании индивид неизбежно занимает предназначенное ему место.

В технический век повсеместно возникает духовный и душевный регресс, который в наши дни стал общеевропейским явлением. И если мы теперь вновь вступили в период радикального изменения чело-веческого бытия, то это не повторение осевого времени, а нечто в корне иное. Лишь в наши дни существует реальное единство человечества, которое заключается в том, что нигде не может произойти ничего существенного без того, чтобы это не затронуло всех. В этой ситуа-ции технический переворот, созданный европейской наукой и от-крытиями европейцев, является лишь материальной основой и по-водом духовной катастрофы. Если же совершится ожидаемое пре-образование, тогда «китайцы не будут китай-цами»* и европейцы не будут европейцами. Придут новые китайцы, новые европейцы, образ которых скрыт от нас.

По своим внешним чертам: наш технический век уни-версален абсолютно, поскольку он носит глобальный характер. Эта универсальность должна привести к совершенно иному, чем когда-либо, решению вопроса о человеческом бытии. В прежние периоды при катастрофе в одной из культур оставалась возможность того, что человек будет спасен с помощью других культур, то теперь все происходящее абсолютно и окончательно по своему значению. Вне современного мира нет больше ничего.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Ось мировой истории позволяет представить картину развития всего человечества. В это действительно осевое время человек «осознает бытие в целом, самого себя и свои границы. Перед ним открывается ужас мира и собственная беспомощность. Стоя над пропастью, он ставит радикальные вопросы, требует освобождения и спасения». Формы выражения тревоги, открывающиеся самосознанию, различны в разных регионах мира, но проявляют сходство в их глубинном содержании. Единство становится целью человека. Изучение прошлого соотносится с этой целью. Оно сознательно используется в качестве при-мера мира в едином мире, устанавливаемого посредством право-порядка для устранения нужды и обретения счастья по воз-можности для всех. Однако эта цель предполагает лишь создание общей для всех основы существования. Единство условий для всех человеческих возможностей не конечная цель, а только средство. Надо искать единство на более высоком уровне - в целостности мира человеческого бытия и созидания. Стремясь к этому, люди ищут единство предшествующей истории посредством выявле-ния того, что касается всех людей, существенно для всех. Согласно подобным представлениям, единство выражается в следующем: человечество, по-видимому, возникло из единых исто-ков, выйдя из которых оно развивалось в бесконечной изолирован-ности, а затем стало стремиться к воссоединению. Однако значение этого может открыться только в динамике че-ловеческого общения. Единства можно будет достигнуть лишь тогда, если в основе всего лежит комму-никация человека с человеком. Тем самым происходит полное преобразование истории.

Земной шар стал единым. Все существенные проблемы стали мировыми проблемами, ситуация - ситуацией всего человечества. Все утверждения о совершенной чуждости людей, о невозмож-ности взаимопонимания - не что иное, как выражение разочаро-ванности, усталости, отказ от выполнения настоятельного требо-вания человеческой природы, угасание внутренней готовности.

По широте и глубине перемен во всей человеческой жизни нашей эпохе принадлежит решающее значение. История не завершена, в ней заключены бесконеч-ные возможности; любая концепция познанного исторического целого разрушается, новые факты открывают в прошлом неза-меченную раньше истину. То, что прежде отпадало как не-существенное, обретает первостепенную значимость. Завершение истории кажется невозможным, она движется из одной беско-нечности в другую, и бессмысленно прервать ее может лишь внеш-няя катастрофа.

Наше сознание опирается на бессознатель-ное, оно все время вырастает из бессознательного и возвращается к нему. Однако узнать что-либо о бессознательном мы можем только посредством сознания. В каждом сознательном действии нашей жизни, особенно в каждом творческом акте нашего духа, нам помогает бессознательное, присутствующее в нас. Чистое сознание ни на что не способно. Это составляющее нашу основу бессознательное имеет двоякий смысл: бессознательное - природа, всегда покрытая мраком, и бессознательное - ростки духа, стремящегося быть открытым. «Если человек ищет духовную ситуацию времени, это означает, что он хочет быть человеком».

БИБЛИОГРАФИЯ

Литература:

Гайденко П.П., «Человек и история в экзистенциальной философии Карла Ясперса», М., 1991.

Платонова Э., «Конспект лекций по культурологии», М., 2005г.

Большой энциклопедический словарь, М., 2001г.

Мультимедиа:

Коллекция лучших современных программ; «Библиотека в кармане»:

Ясперс К., «Смысл и назначение истории», Ясперс К., «Духовная ситуация времени».

«Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия», 2004г.

КОММЕНТАРИИ

Стр. 4 Второе название - экзистенциализм - направление в философии возникло в начале 20 века в России, после 1-й мировой войны во Франции, а после войны в других странах.

Стр. 6 «Духовная ситуация времени», глава «Ситуация вообще».

Стр. 7 Шпенглер насчитывает 8 культур, Тойнби - 21 культуру. Шпенглер определяет время существования культуры в тысячу лет, Тойнби считает, что оно не может быть определено точно.

Стр. 19 В 1918 г. де Гроот сказал о китайцах: «Университетская система составляет высшую точку, кото-рой могла достигнуть в своем развитии духовная культура Китая - единственной способной пошатнуть и уничтожить ее силой явля-ется трезвая наука. Если настанет время, когда этой наукой там начнут серьезно заниматься, то во всей духовной жизни Китая, без сомнения, произойдет полный переворот; и в результате этого пе-реворота в Китае наступит либо полная анархия, либо возрожде-ние, после чего Китай уже не будет Китаем, китайцы не будут ки-тайцами. Китай не способен своими силами заменить прежнюю систему новой; тем самым крах прежней системы должен бы при-вести к полному упадку и к анархии, другими словами, к полному осуществлению того, что предрекает священное учение китайцев, согласно которому катастрофа и гибель неизбежны, если челове-чество потеряет дао... Если роком предопределено, что жестокий процесс гибели должен идти своим ходом и, что дни древней уни-верситетской культуры Китая сочтены, то пусть хоть последний ее день не будет днем гибели многочисленного народа, ввергнутого в беду иностранным вмешательством!».

Страницы: 1, 2, 3