Подчеркивание Гельвецием чувственного начала, провозглашение неистребимости в человеке стремления к счастью было прямым продолжением и развитием принципов гуманизма эпохи Возрождения. В провозглашении Гельвецием ценности личности, ее интересов, ее предпринимательской энергии, ее устремленности к собственному благу нельзя не усмотреть исторически закономерный, оправданный протест против феодальных пут, связывавших личность, ее свободу и инициативу.
Хотя этика Гельвеция и начинается с провозглашения эгоизма исходной основой чувств, мыслей и действий людей, но на эгоизме этическое учение Гельвеция не кончается. Опираясь на эгоистическую «природу человека», этика Гельвеция пытается сделать человека альтруистом, заставить его, преследуя личный интерес, творить общественное благо. Гельвеций не отрицает ни одну из нравственных добродетелей. Он желает лишь вскрыть их истинные корни, обосновать гуманизм не вымышленными метафизическими и спиритуалистическими врожденными или боговдохновенными началами, а реальными потребностями людей. Можно смело сказать, что центральное место в этической концепции Гельвеция занимает не эгоизм, а поиски путей, при которых человек, стремясь к личному благу, не только не нарушал бы интересы общества, но, напротив, содействовал бы им.
Этическое учение Гельвеция всесторонне обосновывает мысль, согласно которой правильно понятое счастье требует обуздания чувства себялюбия. Безудержное стремление только к личному благу, использующее для этого любые средства, неминуемо должно привести к столкновению человека со множеством других людей и к поражению узкого эгоиста. Сам принцип пользы должен убедить индивида в необходимости сочетания своего интереса с интересами других людей. В этом, согласно Гельвецию, заключается правильное понимание личностью своего интереса. Критерием добра, критерием истинно нравственного может быть не узкоэгоистический интерес, а тот поступок, который, преследуя личный интерес, совпадает с интересом общественным.
Поступки, преследующие выгоды личности или отдельных сообществ в ущерб интересам всего общества, расцениваются Гельвецием как безнравственные. Если общественное благо включает в себя благо каждого, то оно является высшим критерием нравственности. Но Гельвеций идет дальше. Если общественный интерес превыше всего, то во имя целого, во имя народа справедливо подавлять интересы отдельных лиц и отдельных сообществ, противоречащих общему интересу. Из этики Гельвеция со всей очевидностью следовало, что во имя блага народа законно и добродетельно подавлять интересы господствующих феодальных сословий как противоречащие счастью большинства. Под общественным благом Гельвеций подразумевал благо возможно большего числа людей.
Говоря о всемогущей роли воспитания, Гельвеций не забывал каждый раз указывать, что первейшими наставниками людей являются законы, политический строй. Сочетание личных интересов с общественными не может быть осуществлено уговорами. Действующие во вред общественному интересу эгоистические побуждения могут быть парализованы такими реальными мерами, которые задевали бы интересы узкого эгоиста и убеждали бы его в невыгодности его поведения с точки зрения его же собственных интересов.
Резюмирую вышеизложенное, можно составить сравнительную таблицу основных положений этих двух этических систем (см. табл. 1).
Таблица 1
Положение
Кант
Гельвеций
Общее
Может ли этика основываться на эмпирических принципах?
Все эмпирическое совершенно непригодно и в высшей степени вредно для обоснования и выведения принципов нравственности и моральных законов
Необходимо вскрыть истинные корни нравственных добродетелей, обосновать нравственность не вымышленными метафизическими и спиритуалистическими врожденными или боговдохновенными началами, а реальными потребностями людей
-
Нуждается ли мораль в религии?
Мораль основана на понятии о человеке свободном и для себя самой мораль отнюдь не нуждается в религии
Добродетели и чистоту нравов народа следует объяснять не святостью религии.
Дух религии целиком разрушителен для духа нравственного законодательства
+
Зависит ли счастье человека от разума?
Если бы целью природы было счастье человека, она возложила бы это намерение на инстинкт, а не на разум
Счастье людей и народов зависит от воспитания и мудрости законодательства.
Знание ведет к счастью и совпадает с ним
В чем состоит добродетель?
На первом месте при моральной оценке всех наших поступков должно всегда стоять понятие долга
Добродетель - это некое качество, полезное для общества.
Высший критерий нравственности - когда общественное благо включает в себя благо каждого
К чему стремятся люди?
Все люди имеют сильнейшее стремление к счастью.
В помыслах и желаниях людей только дорогое им «Я»
Человек всегда связывал, связывает и будет связывать свои желания, идеи и поступки со своим счастьем
Этика Канта, где в основе нравственности лежит понятие долга, хороша только на бумаге (хотя и там имеются нелепости, о которых было сказано ранее). На практике данная теория не работала, не работает и работать никогда не сможет, так как не учитывает истинную природу человека и общества. В своей оторванности от жизни, она аналогична теории идеального государства Платона. Обе эти теории не лишены некоторой доли изящества, но совершенно не принимают во внимание слабости и несовершенство человеческого рода.
В тоже время Гельвеций в своей работе учитывает истинное положение вещей и на этой основе (т.е. страсти, присущие всем людям, воспитание и мудрое законодательство) строит свою этику.
По этому, на мой взгляд, если этика является наукой, то она должна приносить реальную пользу, иметь какое-то применение на практике. Иначе, как говорил Френсис Бэкон, получать от науки только теорию - все равно что женится на любимой и не иметь от нее детей.
Страницы: 1, 2, 3